Том Белл - Лестница до звезд

– Спасибо, Надя, – крякнул Кардашев. – Можешь быть свободна.

Михаил тем временем занял место на первых рядах. Он сложил нога на ногу, расстегнул китель и дождался, пока друг не перестанет ходить туда-обратно вокруг трибуны.

– Коля. Что происходит?

– Катастрофа, Миша. Катастрофа!

– Мы давно знаем друг друга, – одернул его полковник. – Говори как есть, не темни.

– Ох… – Кардашев трясущимися руками снял с фляги пробку, выпил все содержимое и только потом заговорил: – Не знаю, с чего начать.

– Попробуй с самого начала.

– Хорошо. Ты же знаешь, над чем мы трудились последние десять лет?

– В целом, да, – кивнул Михаил. – Комитет по контролю за бюджетом мне всю плешь проел, спасибо твоему проекту. И все же, буду рад, если просветишь.

– ККБ постоянно инспектировал и меня лично, – Кардашев сел рядом и схватился за голову. – Но теперь их проверки покажутся нам всем самой меньшей из бед.

– Коля, не тяни. Расскажи самую суть. Только…без своих научных терминов, прошу. Ты говоришь со старым кэгэбешником, а не с физиком-ядерщиком десятого разряда.

– Десятого разряда… – Кардашев нервно хохотнул. – Да-да, прости. В две тысячи восемьдесят девятом, после разработки нейроинтерфейса профессором Маскомсом из западного блока, мы увидели в его изобретении возможность совершить прорыв в исследовании космических пространств за пределами Солнечной системы. Партия выделила беспрецедентные ресурсы и средства на развитие новой научной отрасли.

– Тогда-то и появился Лазарев со своей идеей.

– Да, но, к сожалению, он не дожил до тех пор, когда мы смогли воплотить его теорию в практику.

Михаил прекрасно помнил тот день. Академика Лазарева нашли мертвым на рабочем месте. По официальной версии это было убийство. Исполнителей так и не установили. Старого главу безопасности после долгой проверки сняли с должности и с позором выперли в отставку. На его место взяли опытного розыскника Зорина, который вот уже пятый год отвечал за сохранность самого секретного объекта Нового Союза Советских Космических Станций. Количество инцидентов с тех пор сократилось впятеро. Но то, что происходило сейчас, могло обернуться самым суровым испытанием для Михаила за все его время работы на посту.

– Мы быстро создали макет нано-аппарата для космических перелетов, – продолжал академик, – с этим проблем не возникло. И даже успешно применили способы нейроинтеграции. Подумать только! Мы с легкостью научились переносить человеческое сознание в биочип, но так и не нашли способа, чтобы отправить его на исследование космоса.

– Зачем вообще нужен чип? Почему не отправить человека?

– Во-первых, разогнать космический аппарат размером с муху легче, чем полновесное судно даже хотя бы с одним человеком на борту. Во-вторых, путешествие затянется на десятки и сотни лет. Вернее, на тысячи, если бы мы продолжили пользоваться обычными химическими двигателями.

Михаил с удивлением подался вперед.

– Подожди-подожди. «Продолжили бы»?

– Да, Мишенька! Да! Мы сделали то, о чем мечтали еще наши предшественники до Исхода с Земли!

– Вам удалось контролировать термоядерную реакцию? – подскочил Зорин. Николай усердно закивал. – Не может быть! Это же изменит все! Я должен срочно включить это в свой доклад для Съезда.

Теперь подскочил и Кардашев.

– Ни в коем случае!

– Почему?

– Потому что это не все вести, – спокойствие схлынуло с лица академика. Он встал и засеменил по залу, заламывая руки. – До создания действующего прототипа термояда, способного привести в движение крупное судно, пройдет еще много лет. Но то, чего мы сумели достичь сегодня днем… Ох, это самая настоящая лестница до звезд! Этого хватит, чтобы осуществить идею Лазарева уже в начале следующего года. Хватило бы.

– Что случилось? – Михаил хорошо относился к Кардашеву, но он начинал терять терпение от этих недомолвок. – Николай?

Тот будто собрался с духом и затараторил:

– Первые испытания прошли успешно. Мы отправили зонд с чипом, которым пока управляла обучаемая нейросеть. Буквально за двадцать минут прототип снабженный мини реактором облетел Сатурн и вернулся на полигон. Всего двадцать минут! Мы ликовали и радовались. У нас получилось! А затем произошел взрыв.

– Взрыв?

– В испытательной камере, где хранился зонд, произошел подрыв охлаждающих элементов. Термоядерная реакция оставляет после себя колоссальный тепловой след. А если мы говорим про двигатель, пусть даже и миниатюрный, без движения он просто перегревается. В будущем мы решим эту проблему. Однако, взрыв произошел не по его вине.