Р. Пешков - Убийственные секреты и дело Карателя

Глаза у Лидии Ивановны забегали, она не понимала, что происходит и почему ее хотят забрать из собственной квартиры.

– Я никуда не поеду. Зачем это? Дело уже закрыто, моего сына оправдали.

– Да, но мы завели новое дело. На этот раз об убийстве вашего сына. Тимур Александрович был найден мертвым сегодня утром.

Лилия Ивановна была ошарашена новостью. Она стала искать место, чтобы присесть, но в коридоре его не было. Тогда женщина попросила минуту, чтобы прийти в чувства. Алексей и Анастасия стояли и ждали, когда старушка снова будет готова к разговору. Последняя сходила на кухню и приняла Корвалол, после чего снова вернулась к гостям.

– Вы уверены, что это он?

Настя решила ответить, так как именно она занималась опознанием тела.

– Лицо вашего сына было сильно изуродовано пулей, но мы сделали сверку по его отпечаткам пальцев. Они были в базе данных, так как он проходил по делу об убийстве. Точность такого способа опознания составляет 99%.

– Но это же не 100%, есть вероятность, что это не мой сын?

– Именно поэтому мы предлагаем вам отправиться с нами на опознание.

– Хорошо, хорошо. Но мне надо привести себя в порядок.

Алексей сказал, что старушка может не торопиться, так как им сначала нужно переговорить с Александром. Разговор решил составить один, а Насте надо было остаться с Лидией Ивановной, чтобы оказать последней медицинскую помощь в случае необходимости (как-никак, не каждый день поступает новость о смерти сына).

Поднявшись на нужный этаж, Лаврентьев позвонил в дверь. Послышались шаги, и мужчина спросил, кто его беспокоит.

– Это из ФСБ. Откройте, нам необходимо поговорить по поводу вашего друга Тимура Александровича.

Дверь распахнулась, на пороге стоял мужчина в старых штанах и в майке. Сложно сказать, трезвый ли он на данный момент, так как из квартиры сразу потянуло перегаром и сигаретами.

– Мое имя Алексей Лаврентьев, мне необходимо поговорить с вами о вашем друге.

– Это я уже слышал. А что с ним не так?

– Может, вы меня пропустите?

– Да, безусловно. Только у меня там беспорядок.

Алексей вошел в квартиру и направился в зал. Он был оформлен в стиле вынужденного минимализма: обои, диван, тумба и телевизор, который стоял на ней. Рядом с диваном стоял табурет, на котором находилась пепельница с недокуренной сигаретой. Александр закрыл дверь за Лаврентьевым и пошел за ним.

– Скажите, как давно вы знаете Тимура Александровича?

– Уж и не припомню. Много лет, мы с ним еще с детства дружим.

– А вчера вы с ним вместе были? Его мать заявляет, что он ходил устраиваться на работу.

– Кто? Тимур? Не смешите меня! Мы с ним вчера виделись, он заходил ко мне. Ну, поболтали о том, о сем, а потом ему надо было куда-то идти.

– Куда идти?

– Не знаю. Он сказал, что надо с кем-то встретиться, но не стал вдаваться в подробности. Ну, надо – значит надо. Если человек не хочет распространяться, то зачем его об этом спрашивать, верно? А вам какое до него дело?

– Прежде, чем я отвечу на этот вопрос, хочу спросить еще вот что: есть ли у Тимура Александровича враги?

– Враги? Полно! Его бывшая, вся семья того убитого, из-за которого Тимура несправедливо судили, мать его (она ненавидит Тимура и, уверен, желает ему смерти). И так по мелочи: кому он должен.

– А много он занимал?

– Нет, суммы небольшие. Не больше 5 000 рублей обычно.

– А почему вы сказали, что его мать желает смерти?

– Да потому что сын пошел по наклонной. Не работает, семьи нет. Старухе это точно не нравится.

– Не нравится и хочет убить – разные вещи.

– Ладно вам, я образно выразился.

– А что за бывшая? Он был женат?

– Нет, подруга с которой Тимур встречался. Они нехорошо расстались, так как она застала его в постели с другой.

– А можно узнать, где она живет?

– Далеко ходить не придется. Соседний дом, 18 квартира. Юлька.

– А полное имя есть у этой Юльки?

– Есть, конечно, только мне оно неизвестно. Так, вы мне обещали сказать, почему интересуетесь Тимуром, а уже вон сколько лишних вопросов задали.

– Да, конечно. Дело в том, что сегодня утром Тимур Александрович был найден мертвым. Его застрелили. Скажите, где вы были между 22.00 вчерашнего дня и 5 утра сегодня?

– Где я могу быть в это время? Конечно же, дома.

– А кто это может подтвердить?

– Вы кого-нибудь видите здесь, кроме меня? Нет. Никто этого не может подтвердить, я один живу, а Тимура, как вы уже знаете, вчера со мной не было. Если бы был, то смог бы это подтвердить.