Олег Шмелев - Ошибка резидента. Роман

- Никогда нельзя определить заранее, как они себя поведут, такие люди, - сказал Кока. - Он может пойти и заявить в Комитет госбезопасности.

- Думаю, что не пойдет.

- Почему вы так уверены?

- Стиль поведения за границей у Боркова был достаточно красноречив. Он завяз по уши.

- Ну, знаете ли, молодой человек может по легкомыслию закутить и слегка поскользнуться. И не придать этому особого значения. Но когда речь идет о нарушении гражданского долга, они рассуждают несколько иначе.

- Речь идет также о его карьере.

Кока прищурился.

- Ах, дорогой шеф, у нас в понятие о карьере вкладывают немножечко не тот смысл, к которому привыкли вы. Русский человек может плюнуть на любую самую роскошную карьеру в самый неожиданный момент. И потом, видите ли, сейчас не те времена.

- Вы опасаетесь, что он донесет?

- Не донесет, а просто исполнит свой естественный долг.

- А пример Пеньковского?

- Вот именно, пример…

- Я могу назвать другие имена, - сказал Антиквар, и по тону чувствовалось, что он вот-вот взорвется. - Их наберется немало. И не надо приплетать сюда особенности национального характера.

- Исключения только подтверждают правило, - меланхолично заметил Кока.

И тут Антиквар не выдержал:

- Послушайте, милейший Николай Николаевич. Как прикажете вас понимать? Уж не хотите ли вы меня распропагандировать? - Он даже побледнел от гнева. Бросив взгляд через плечо, продолжал совсем тихим шепотом: - Нашли место для дискуссий!

Кока сник. Вид у него был виноватый.

- Мне кажется, - произнес он примиряюще, - мы пускаемся в опасную комбинацию. Поэтому надо исходить из худшего. Кто же предупредит нас, если не мы сами?

Антиквар смягчился. Потрогав леску пальцами, сказал:

- Мы впервые разговариваем в повышенном тоне. Надеюсь, впредь этого не будет. Вы правы, безусловно, предстоящее дело требует осторожности. Я не буду вас торопить. Приглядитесь к этому человеку получше. Понаблюдайте за ним. В людях, по-моему, вы разбираетесь, определить его характер вам будет несложно. И подходящий момент для решительного разговора выбрать сумеете. - Он откашлялся, сделал паузу. - Риск есть, но не такой уж большой…

- Сколько времени вы мне дадите? - спросил Кока.

- Не будем устанавливать сроки. Но чем быстрее, тем лучше. Скажем, в пределах этой зимы.

- Связь та же? - Кока имел в виду Акулова.

- Да. Но если вам понадобится передать что-нибудь срочное, позвоните по телефону, который я вам дам. Звонить надо из автомата. Наберите номер и подождите, пока снимут трубку. Когда снимут, ничего не говорите, повесьте трубку и позвоните еще раз. Держите трубку до пятого гудка. И после этого разъединитесь. Таким образом я буду знать, что мне следует срочно явиться к Акулову.

- Хорошо.

Напоследок Антиквар сказал:

- Попробуйте вовлечь его в свои коммерческие дела. Такая возможность есть?

Кока подумал минуту и ответил:

- Можно попробовать. Если он даст себя затянуть…

- Если, если, - буркнул Антиквар. - С вами сегодня просто нет сил разговаривать. Скажите прямо: я мало вам плачу?

- Ладно, не сердитесь. Не в деньгах суть… Просто я не такой оптимист, как вы.

Когда Павел вошел в камеру к Надежде, тот лежал, закинув руки за голову.

Надежда поднялся рывком, сел на край кровати. Он уже привык к почти ежедневным приходам Павла и, как всегда, был обрадован. Павел обещал принести какую-то интересную книгу, но в руках держал лишь маленький сверток.

- Все откладывается, - сказал Павел, заметив разочарование на лице Надежды. - Нам предстоит небольшое путешествие.

- Куда? - насторожился Надежда.

- Едем в Ленинград. Встряхнись и побрейся. - Павел положил сверток на стол. - Воспользуйся моей бритвой. Мы взрослые люди. Я был бы последним глупцом, если бы думал, что ты не понимаешь моей задачи. Я хочу, чтобы ты коренным образом изменил свой взгляд на некоторые вещи. И вообще на жизнь. Ты же понимаешь это?

Надежда молча кивнул головой.

- Ну вот, - продолжал Павел, - теперь я хочу, чтобы ты своими глазами увидел кое-что. Как говорится, для закрепления пройденного. Думаю, оценишь откровенность…

- Давно ценю.

- Тогда брейся.

Они выехали в Ленинград «Красной стрелой». У них было двухместное купе. Павел занял нижнюю полку.

Они улеглись, едва экспресс миновал притихшие на ночь, укрытые пухлым снегом пригороды Москвы. Но сон не шел.

Вагон мягко покачивало. Темное купе то и дело освещалось матовым, как бы лунным, светом пролетавших за окном маленьких станций, и во время этих вспышек Павел видел, как клубится под потолком голубой туман - Надежда курил.