Владимир Андриенко - Дрозды. Последний оплот

– Листовки это хорошо. Но нам нужно больше!

– Больше? А агитация среди пленных красноармейцев? А сбор разведывательной информации о белых частях? А хорошо подготовленная агитация среди казаков Шкуро? Скоро его казачки не пожелают сражаться за белую Россию. Подполье делает лишком много! И рисковать нашими людьми я не хочу.

– Я не стану вмешиваться в ваши дела! Выполю задание и покину Воронеж.

– Долго намерены здесь оставаться?

– Мне нужна встреча с агентом.

– С тем самым, что работает среди белых?

– Да.

– И он придет сюда? – спросил резидент.

– Не стоит вмешиваться в такие дела. Никто из подполья этой информации знать не должен.

– Понимаю, но я не из праздного любопытства спросил. Как бы кто из наших его ненароком не пристрелил…

***

Анна Губельман дождалась агента ЧК, ради которого она и находилась в Воронеже. Только она среди здешнего подполья знала его в лицо. Этот агент служил среди белых и давал ценную информацию. И вот сейчас они должны были говорить лично без посредников.

– Наконец-то! Я уже думала, что встреча не состоится.

– Я не мог выбраться раньше.

– Надоело заниматься ерундой и мелочами. Сам понимаешь листовки и агитация дело не моего уровня. С этим могли справиться местные товарищи. Я здесь только ради тебя.

– Тебе грозила опасность, Анна?

– Меня едва не сцапала контрразведка Шкуро.

– Как же так? – удивился он. – Как они могли выйти на тебя?

– Случайно.

– В нашем деле не бывает случайностей, Анна.

– Бывают. Донос написан не на меня. А на поручика Лабунского, в квартире которого я пряталась.

– И в чем обвинили Лабунского?

– В том, что он прячет агента ВЧК.

Мужчина был недоволен:

– А как они узнали кто ты?

– В подполье может быть утечка. Наших дел они не знают. На меня вышли случайно. И я сменила квартиру. Вот и все.

– А Лабунский?

– Он вывернулся. Его вытащил его начальник полковник Кальве. Это он предупредил меня, и я убралась вовремя из его квартиры.

– Но он не знает? Лабунский не в курсе наших дел?

– Конечно, нет. Он знает, что я агент ЧК. Но это он знал и в Ростове 1918-го года.

– Мне это совсем не нравится, Анна. Я не люблю такие случайности. А если это работает контрразведка Добровольческого корпуса?

– Нет. Они не стали бы действовать так топорно. Если бы я была на крючке, кто стал бы писать донос на Лабунского? Сам подумай!

– Ты права. Но времени у нас мало. Я прибыл всего на несколько часов. Мое исчезновение там могут заметить.

– Ты прибыл в Воронеж по своим документам?

– Нет. Рисковать я не стал. Приехал как офицер связи. Они постоянно курсируют здесь и вызывают меньше всего подозрений. Моим положением среди белых я рисковать не могу.

– Что ты привез?

– Важная информация. Генерал Деев начальник штаба тыла Добровольческой армии.

– И что?

– Его сын поручик Деев пребывает в Калужской тюрьме ЧК. Тамошние чекисты еще не знают, кто попал к ним в руки. Тебе нужно срочно вытащить его оттуда.

– Он под своей фамилией?

– Нет. И его нынешней фамилии я не знаю. Информация пришла по линии нашей контрразведки и в мои руки попала случайно.

– Белые хотят его вытащить?

– Да. Потому тебе придется их опередить. Но сделать это стоит так, чтобы даже он сам не знал, что его выпустили агенты ЧК. И наши Калужские товарищи не должны ничего знать.

– Предполагаешь утечку информации?

– Сведений о белых агентах в Калуге среди людей из ЧК у меня нет. Но рисковать мы не станем.

– И как ты предлагаешь его вытаскивать?

– Ты сама его вытащишь. Сделаешь вид, что поверила его легенде и пусть он запишется военспецом в Красную армию.

– Но для этого мне нужно иметь полномочия в Калуге.

– Разве это сложно сделать, Анна?

– Но мне придется покинуть линию фронта в такое время, когда я здесь нужна. Может доверить это агенту среднего звена?

– Нет! – решительно возразил мужчина. – Молодого Деева стоит вытащить тебе самой. Придумай какую-нибудь причину для командировки в Калугу.

– Хорошо. Я все сделаю сама. Но что потом?

– Деева стоит поместить в такую часть, чтобы он не имел возможности сбежать к белым. Лучше всего его оформить в какой-нибудь тыловой отдел.

– Главное чтобы наши не расстреляли его до моего приезда.

– Потому тебе стоит спешить.

– А когда мы его задействуем?

– Думаю, что он пригодится нам только в будущем году…

Мчались годы в простреленных верстах