Алистер Маклин - Последняя граница. Дрейфующая станция «Зет»

— Вы выбрали орешек не по зубам, Джолли, — спокойно ответил Суонсон. — Уж не намерены ли угнать субмарину?

— Киннэрд, — скомандовал Джолли. — Приставь дуло своей пушки к животу старпома. Когда я сосчитаю до пяти, нажми на спусковой крючок. Раз, два, три...

Подняв руку в знак поражения, Суонсон подошел к висевшему на переборке телефону и, отдав соответствующее распоряжение, вернулся и занял место рядом со мной. При этом посмотрел на меня взглядом, в котором не было ни уважения, ни восхищения. Я посмотрел на присутствующих. Джолли, Ганзен и Ролингс стояли, Забринский сидел в сторонке, положив на колени рукописный журнал. Остальные — вокруг стола. Заняв позицию, Киннэрд сжимал рукоятку пистолета. Причем очень крепко. Никому не хотелось подставлять лоб под пулю. Все были ошеломлены и не думали сопротивляться.

— Угнать атомную подлодку — заманчивое и, несомненно, весьма прибыльное дело, коммандер Суонсон, — продолжал Джолли. — Но я не стану превышать свои полномочия. Нет, приятель, мы просто покинем вас. В нескольких милях отсюда находится надводный корабль с вертолетом на кормовой палубе. Через пару минут, коммандер, вы отправите радиограмму на определенной частоте и сообщите наши координаты. «Птеродактиль» нас и подберет. Даже если ваши подпорченные турбогенераторы и выдержат нагрузку, не советую преследовать этот корабль, торпедировать или принимать какие-то другие рискованные шаги. Во-первых, вы не посмеете начать ядерную войну. Во-вторых, вам его не догнать. Корабль вам не видать как своих ушей, коммандер. Даже если б вы его и увидели, то это бы вам ничего не дало. На нем нет никаких опознавательных знаков.

— А где пленки? — спросил я.

— Они на том корабле.

— Что! — воскликнул Суонсон. — Каким образом они могли на нем оказаться, черт побери?

— Извиняюсь и все такое, старина. Я вам не Карпентер и не стану открывать свои секреты. Профессионал, мой дорогой, никогда не рассказывает о своих методах работы.

— Так вы рассчитываете выйти сухими из воды? — произнес я с горечью, с трудом шевеля распухшими губами.

— А что нам может помешать? Порок не всегда бывает наказан.

— Убиты восемь человек, — изумленно произнес я. — Восемь! И ты спокойно признаешься в их убийстве?

— Спокойно? — подумав, произнес Джолли. — Нет, не спокойно. Я профессионал, а профессионалы никогда не убивают без необходимости. Но на сей раз такая необходимость была. Вот и все.

— Ты во второй раз произносишь слово «профессионал», — раздельно произнес я. — В одном я ошибся относительно вас. Вас обоих купили не при найме личного состава экспедиции. Гораздо раньше. Сразу видно, что вы за фрукты.

— Пятнадцать лет назад, старичок, — произнес Джолли. — Мы с Киннэрдом были лучшими агентами во всей Великобритании. К сожалению, в этой стране нам больше не работать. Но, полагаю, наши... э... выдающиеся способности пригодятся где-нибудь в другом месте.

— Так вы признаетесь в совершении этих убийств? — спросил я.

Смерив меня холодным взглядом, Джолли произнес:

— Дурацкий вопрос, Карпентер. Конечно. Я же сказал. А в чем дело?

— А вы, Киннэрд?

— Чего тут спрашивать? — Он подозрительно посмотрел на меня.

— Ответьте на мой вопрос, а я отвечу на ваш. — Краешком глаза я заметил, что Джолли смотрит на меня прищуренными глазами. Он интуитивно понял: тут что-то не-ладно.

— Тебе же это хорошо известно, корешок, — холодно заметил преступник.

— Что и требовалось доказать. В присутствии по меньшей мере двенадцати свидетелей вы оба признались в убийстве. И совершенно напрасно, скажу я вам. Отвечу на ваш вопрос, Киннэрд. Я хотел услышать от вас устное признание, поскольку, кроме листа алюминиевой фольги и еще кое-чего, о чем я вам сейчас скажу, никакими конкретными доказательствами вины любого из вас мы не располагали. Боюсь, что ваши выдающиеся способности вам больше не пригодятся. Ни вертолета, ни корабля вам не видать. Болтаться вам обоим на перекладине.

— Что за чушь ты там несешь? — презрительно спросил Джолли. Но в голосе его прозвучала тревожная нотка. — Зачем ты нам лапшу на уши вешаешь, Карпентер?

Не ответив на его вопрос, я продолжал:

— Я и за Киннэрдом слежу около шестидесяти часов, Джолли. Но я вынужден был затеять эту игру в кошки-мышки. Если бы я не позволил вам почувствовать себя победителями, вы бы ни за что не признались в своих преступлениях. Но теперь вы это сделали.

— Не попадись на его удочку, приятель, — обратился к Киннэрду ирландец. — Ему некуда деться, вот он и блефует. У него в мыслях не было подозревать тебя.