Николай Гончаров - Стрекоза ломает крылья

Проходили дни, но Ядвиге ничего не удалось выведать о прошлом русской.

Из досье, которое Мюллер специальной почтой переслал Науману, было известно, что Елена Науменко в 1943 году находилась в лагерях для русских рабочих в районе города Альтенбурга. Там, в декабре 1943 года, завербована в качестве агента сотрудником ведомства Лоренца [2] Лоренц — группенфюрер «СС», начальник центрального бюро фольксдейче при штабе «СС». Разведцентр, действовавший среди «фольксдейче» — лиц немецкой национальности, являвшихся гражданами других стран. (Здесь и далее примечания автора) . оберштурмфюрером Теодором Фишером и до конца войны работала в картотеке штаба лагеря. После войны жила в Штутгарте. На деньги благотворительного общества окончила школу медицинских сестер. При содействии Фишера регулярно получала крупные партии американских «кэйр-пакетов» [3] «Кэйр организейшн» — американская благотворительная организация, распределявшая в первые годы после второй мировой войны продовольственные и промышленные посылки (кэйр-пакеты) среди населения Германии, широко использовалась американской разведкой в своих интересах. и спекулировала ими. Затем работала в клинике доктора Рудольфа Краузе, где получила диплом фельдшера. Активно сотрудничала с ведомством Гелена...

Ознакомившись с досье Стрекозы, полковник Браун решил еще раз побеседовать с ней лично. Поводом к этому было и то, что она нагрубила преподавательнице радиодела Ирме, которая сказала, что Лена слабо работает на радиопередатчике, хотя раньше была в восторге от ее успехов.

Браун встретил Стрекозу приветливо, приготовившись вести деловую, непринужденную беседу.

«Здесь для тебя нет сейчас подходящей работы, — прощаясь, говорил ей в Штутгарте Мюллер. — Ты нужна в Берлине, на переднем крае. Там будет интересная работа, хорошая оплата и перспективная карьера. Такие люди, как ты, не должны сидеть без дела...» — вспоминала Стрекоза. А что скажет ей американский полковник, какую оценку даст ее прошлой деятельности?

— Мне сказали, что вы успешно закончили наши курсы? — ухмыляясь, поинтересовался Браун.

— Не совсем так, господин полковник. Фрау Ирма высказала недовольство моей работой на передатчике...

— Это все улажено. Она просто хотела от вас большего, — успокоил полковник.

— Тогда я в вашем распоряжении, господин полковник, и готова следовать туда, куда вы сочтете нужным меня направить... Надоело торговать жевательной резинкой. Вы, наверное, знаете, что я по специальности фельдшер.

— Все знаем, Лена, и учтем все желания и ваши способности. Но даже в рай не надо торопиться! Эти курсы и акклиматизация в Берлине были необходимы для дальнейшей работы. Из магазина вы уволитесь по собственному желанию. Жить останетесь на той же квартире, куда никто из посторонних лиц и сотрудников фирмы не должен приходить. Это особенно важно!

— Это я усвоила, господин Браун.

— Вот и отлично! Майор Смит и Карл Шнейдер подробно расскажут вам о новом задании, пока в пределах Берлина и Восточной Германии. Если у вас нет ко мне вопросов — я хочу пожелать успехов в нашем деле.

Вопросов не последовало. Браун встал, галантно попрощался и вышел.

Делами Стрекозы занялся майор Смит.

Очнувшись, Сорокин не мог понять, где он находится в столь поздний час и что произошло с ним в субботний вечер... Кругом были незнакомые люди, говорившие на мало понятном ему языке. В противоположном углу плохо освещенного большого зала лениво играл оркестр. Сквозь туман табачного дыма желтоватым огнем светились старые запыленные люстры. Он, видимо, долго спал в углу за столом ночного бара, куда забрел «на огонек», будучи уже достаточно пьяным. Старший лейтенант вспомнил, что заказывал коньяк и черный кофе, что все это сразу выпил, ноги отяжелели, точно налились свинцом, а голова неудержимо клонилась на грудь...

За соседним столиком одиноко сидела молодая элегантная женщина и не спеша пила кофе. Высокий пожилой официант с подносом в руке маячил у стойки буфета.

— Эй, кельнер, битте! — хмельно рявкнул Сорокин

— Вас воллен зи? — услышав офицера, обратилась к нему молодая женщина.

— Их вилль...

— Говорите по-русски, я понимаю...

— Я хочу уплатить за коньяк и кофе. Позовите, пожалуйста, официанта.

Женщина встала и быстро пошла навстречу официанту. Сорокин заинтересованным взором проводил незнакомку и подумал: «Фу, черт, все проспал...»