Виктор Суворов - Аквариум [Новое издание, исправленное и переработанное]

— Что ж, мне самому, что ли, в обеспечение идти? Я все-таки заместитель.

— А почему бы, Александр Александрович, и не сходить разок? Если посылать некого?

Александр Александрович еще думает. Наконец, решение находит:

— Я Колю-Аэрофлота два раза в ночь погоню.

— Ну, вот видишь! А говоришь — посылать некого.

Куда ты, Навигатор, гонишь нас? Можно ли так котлы перегревать? Не лопнули бы! Не лопнут. Тренированные. Из частей СпН. В обеспечение! Всех! Александр Александрович, в обеспечение! А твое обеспечение обеспечивает новый военный атташе. На зеленом «мерседесе».

Замотались. Закрутились. Ошибешься — тюрьма. На каждую операцию план написать. О каждой операции — отчет. Это чтобы следователям 9-го направления ГРУ легче виновных потом найти было.

В большом рабочем зале свет не гасят. Старший дежурный по «забою» сейчас не назначается: все равно полно офицеров добывающих в любое время суток в «забое».

Слева от меня за рабочим столом — Слава из торгпредства. Молоденький капитан совсем. Отчет пишет. Рукой от меня закрывает. Правильно, никому не положено свои секреты другим офицерам раскрывать. Откуда ему, Славе, знать, что это я ему операцию придумал. Что все ее детали мы с Навигатором и с Николаем Тарасовичем неделю назад всю ночь обсуждали. Откуда тебе, Слава, знать, что это ты меня обеспечивал. И когда ты на лесную просеку выходил, я тебя видел. Хорошо видел. А ты меня не видел. И не мог видеть. И не имел права видеть! Ну пиши, пиши.

У Виктора Богдановича голова болит. И глаза тоже. Виктор Богданович в кабинете Николая Тарасовича. Мы книги регистрационные проверяем. Много их. Из разных отелей. Даже из тех, которые нам и не принадлежат. Но у нас копии регистрационных книг. Десятки отелей и десятки тысяч имен. Это уже история. Но тот, кто знает историю, может прогноз на будущее выдать. Точный или неточный — другой вопрос. Но нет возможности познать будущее, не познав настоящего и прошлого.

Тысячи отелей в Австрии. Миллионы туристов. Если обеспечивающие добудут больше регистрационных книг, можно будет и электронику использовать для расчета прогнозов. А пока мы это вручную делаем.

Группа японских туристов. Шестнадцать человек. Интересные люди? Может быть. Только у нас к ним никакого ключика нет. Не знаем мы, интересные они или неинтересные. Жаль. Но их мы сразу в число неинтересных зачисляем. Вдобавок японский турист, подобно диверсанту из частей СпН, никогда не возвращается туда, где однажды уже побывал. Японский турист спешит осмотреть всю планету. Японского туриста мы пропустим.

Английская пара из Лондона. Интересно? Не знаю. Пропускаем.

— Николай Тарасович, посмотрите, что я нашел!

Он смотрит. Он качает головой. Он цокает языком. Одинокий американец из маленького итальянского порта Гаэта. Говорит ли вам о чем-нибудь это название? О чем это название может сказать обычному человеку? О чем это название скажет офицеру КГБ? Ни о чем. Маленькая рыбацкая деревушка. Но оттуда почему-то приехал американец. Почему? Да кому это интересно? Любой, кто узнал бы, что в маленьком австрийском горном отеле остановился американец из Гаэты, не обратил бы на это ни малейшего внимания.

Но мы — военные разведчики. Каждый из нас начинал службу в информационной группе или отделе. Каждый из нас учил наизусть тысячи цифр и названий. Для ушей каждого из нас слова Пирмазенс, Пенмарш, Обен, Холи-Лох, Вудбридж, Цвайбрюккен — словно райская музыка. Какое наслаждение слышать название Гаэта! В этой деревушке базируется всего один военный корабль. На его борту — огромная цифра «10». Теперь вспомнили? Нет? Это американский крейсер «Олбани»! Это флагман Шестого флота США. Это концентрация всех секретов и всех нитей управления. О, моя деревянная голова! Почему идея о горных отелях не пришла тебе год назад? Совсем недавно в горном отеле отдыхал американец из этой небольшой итальянской деревушки. Он обязательно был связан с крейсером «Олбани». Мы не знаем, кто он. Но не может американец в этом Богом забытом селении не знать других американцев с крейсера. Пусть он не капитан, не офицер и даже не матрос крейсера. Пусть он даже не военный. Может, он пастор, может быть, продавец порнографии. Но он имеет контакты с моряками крейсера, и это самое главное. Если бы наша мышеловка была поставлена год назад, то мы обязательно обрушились бы на бедного американца всей мощью нашей своры.

Массовый загон! Много шпионов против одной жертвы. Жертва чувствует, что акулы со всех сторон, что путей отхода нет. Иногда, когда осуществляется массовый загон всей сворой, стеной, македонской фалангой, жертва не выдерживает и кончает жизнь самоубийством. Но чаще соглашается работать с нами. Если бы мы знали об этом американце, когда он появился в Австрии, на него обрушилась бы вся несокрушимая мощь ГРУ. А если бы Навигатор помощи попросил, то по приказу Аквариума на одну вербовку могли бы быть брошены силы нескольких резидентур. В таких случаях жертва кричит и мечется, всюду нарываясь на варягов и борзых. Он бы звонил в полицию. Что ж, своих ребят мы и в полицейскую форму иногда нарядить можем. «Полиция» спасла бы его и посоветовала или покончить с собой, или соглашаться на предложение ГРУ. Когда одного гонят целой ордой, несчастный может звонить куда угодно, но везде получит один ответ.