Ян Стокласса - Стиг Ларссон - человек, который играл с огнем

Блумбергссон зачитал обязательные в начале допроса формулы и включил цифровой диктофон. Мы провели без движения почти два часа. Казалось, они искренне интересуются Уильямсоном и южноафриканским следом в деле Пальме. Возможно, подумал я, дело в том, что помощник генерального прокурора Керстен Скарп уже сказала, что намерена сложить с себя руководство расследованием в деле Пальме. С 1987 года, когда она начала работу над этим делом, она в целом вела себя так, будто верит в виновность Петтерссона. Новые следователи, казалось, ухватились за возможность заняться другими версиями. Или полиция с трудом заучила-таки урок и поняла, что ей следует принимать журналистов всерьез, если полицейским не нравятся отрицательные отклики о ее работе.

Я рассказал Юханссон и Блумбергссону о поездке в ЮАР. И теперь мог сам задать им несколько вопросов. Карин Юханссон стала листать бумаги в папке, когда я заговорил о Якобе Теделине.

Получив мой отчет о разысканиях относительно Якоба, предпринимать никаких действий они не стали. Но сказали, что Теделина допрашивали дважды в 1987 году. До первого допроса в мае 1987 года Якоб находился под наблюдением СЭПО. Причиной этому послужило то, что в конце 1986 года он встретился с внештатным сотрудником СЭПО, назвавшись ложным именем и в парике. Теделин хотел поговорить об убийстве премьера. А уже в 1988 году досье Теделина по какой-то причине положили под сукно. Карин не нашла этому объяснений.

Полицейские пообещали передать мне все наводки, которые Стиг Ларссон предоставлял полиции. Однако во всем, что касалось Теделина, я натыкался на затруднения. Расследование, как обычно и говорят в таких случаях, по словам Карин и Блумбергссона, еще продолжалось, и они обязаны были защищать тайну частной жизни этого человека. Но в то же время они зародили во мне некоторую надежду, сказав, что я должен подать письменный запрос на информацию о нем.

Я пришел в полицию поговорить о Теделине, но им нужно было что-то более конкретное, чем все, что было у меня на него. Например, подсказка, где находится орудие убийства. Я взял себе на заметку этот вопрос.

Стокгольм, февраль-апрель 2016 года

Когда подает голос New Yorker , на него обычно откликаются. В феврале Николас Шмидл приехал в Швецию поговорить с множеством людей, которые иначе, чем я, смотрели на убийство Пальме. Многие из тех, кто был недоступен для меня, с готовностью бежали на интервью с журналистом New Yorker . В числе прочих – Ханс-Гуннар Аксбергер, редактор доклада Комиссии по пересмотру, гуру уголовного сыска Лейф Г. В. Перссон, сыновья Улофа Пальме и вереница других особ. Единственная, кто отказала Шмидлу, – это Лисбет Пальме.

Мы с Николасом поехали на моей «вольво» в Фальчёпинг встретиться с Якобом Теделином. Неделю назад я написал ему по электронной почте и попросил об интервью, но он отказал. Новый план заключался в том, чтобы заявиться непрошеными гостями к нему домой.

С нами поехал один мой знакомый, Юхан. Он вызвался помогать во всяких непредвиденных ситуациях. Через пять часов мы добрались до Фальчёпинга. Это сонный городок между двумя небольшими горами в глухой части лена Вестра-Гёталанд. Округа холмистая, фермерские угодья перемежаются участками леса.

Якоб жил в скромном двухэтажном доме на склоне холма, в нескольких сотнях метров от отеля, в котором мы остановились. Ставни на окнах его квартиры были закрыты.

Поразмыслив, мы решили предварительно позвонить. Николас назвался, когда Якоб взял трубку.

– Я не собираюсь давать никаких интервью, – ответил Якоб на беглом английском с легким акцентом. Несмотря на его возражения, их разговор продлился двадцать пять минут. Николас задал Якобу все самые важные вопросы, в том числе и о его переписке с Бертилем Ведином в 2009 году.

– Бертиль пишет: «Расскажите о музыкальной жизни в Вестре Фрёлунде», и вы отвечаете: «Бертиль, про музыкальную жизнь в Вестре Фрёлунде сказать нечего. Но пресс-секретарь Израильской армии может сообщить, что грохот в бункере и другие звуки после падения бомбы напоминают о ракетах, которые не вернутся».

Якоб вспылил.

– Я никогда ничего подобного не писал. Это подделка. И хочу напомнить вам, сэр, что взлом ящика электронной почты и использование чужой переписки – это в Швеции уголовные преступления.

Но Николас сумел продолжить разговор и спросил, почему Бертиль оборвал знакомство, когда узнал о переписке Теделина с Лидой Комарковой в «Фейсбуке», где обсуждалось убийство Улофа Пальме. Якоб ответил, что не помнит о таком, и повторил, что письма получены незаконным путем.