Ян Стокласса - Стиг Ларссон - человек, который играл с огнем

Но ультраправые зря беспокоились. Внимание полиции сосредоточилось на курдах из РПК. Андерса Ларссона впервые вызвали на допрос лишь через год с лишним после убийства. Его приятель Виктор Гуннарссон переехал в США, где был убит в декабре 1993 года в Северной Каролине. Через три с половиной года за убийство Гуннарссона осудили некого полицейского по имени Андервуд, хотя тот и отрицал свою вину.

Якоб Теделин продолжал работать на Энерстрёма. Нося парик и называя себя Рикардом, он встретился с сотрудником СЭПО по имени Ханус В. и завел разговор об убийстве Пальме. Ханус В. донес сведения о Теделине до Торе Форсберга. Наблюдая за Якобом более полугода, СЭПО выяснило его настоящее имя. Якоба допросили в мае и июле 1987 года. Однако расследование в отношении Теделина прекратилось, когда в начале 1988 года дело Пальме попало в руки Ханса Ёльвебро. При этом сам Теделин по-прежнему предоставлял информацию СЭПО и ЦРУ через Хануса В.

В 1997 году сотрудники спецслужб ЮАР обвинили Крейга Уильямсона и Бертиля Ведина в причастности к убийству Улофа Пальме. Энерстрём понял, что Ведин сыграл роль посредника, и связался с ним. Два года спустя Энерстрёма задержали в Вермланде за преступление с применением насилия. Альф дал Теделину распоряжение обратиться к некоторым личностям в случае, если с ним что-то произойдет. Так Якоб познакомился с Ведином. Видимо, подумал я, примерно в тот же период Якоба проинструктировали, как поступить с револьвером Энерстрёма, если доктор больше не сможет заботиться о его сокрытии.

Много лет спустя Ведин спросил Якоба о «музыкальной жизни в Вестре Фрёлунде», на что тот ответил, что «ракеты» в «бункере» и «никогда не вернутся».

Итак, под музыку Джеральдин Мухи головоломка сложилась у меня в голове в целостную картину. Бо́льшую часть ее фрагментов я обнаружил в архиве Стига Ларссона, однако он не знал об одном человеке. Якоб Теделин был отсутствующим звеном в его гипотезе. Оркестр играл En Los Piñares de Jucar , последнее произведение в программе, вдохновенное танцем молодых испанок.

Мне было что рассказать Николасу Шмидлу из New Yorker , чтобы он смог закончить статью. А сам я должен был продолжать свое расследование, потому что теперь я понимал, что достиг больше, чем казалось. Но что предпринять?

Директор ЦРУ Уильям Кейси заболел и скоропостижно скончался в 1987 году, не успев дать ответ перед Конгрессом по «делу Иран-контрас». Но, несомненно, какая-то информация уцелела в архивах ЦРУ.

Пик Бота, министр иностранных дел ЮАР, тоже умер, а вот французский бизнесмен Жан-Ив Оливье жив и мог бы кое-что поведать о тогдашних поставках в Иран и о своих встречах с политиками из США, Великобритании и Франции и встречах с ними Пика Боты. Некоторые из агентов южноафриканских спецслужб, упоминавшихся в связи с гибелью Пальме, тоже еще были живы.

Бертиль Ведин осел на Кипре, но с ним тоже можно было поговорить о том, как он пересекался с людьми из ЮАР и шведскими ультраправыми накануне убийства.

В Швеции дать ответ на вопросы могли некоторые знакомые Андерса Ларссона и Карла-Густава Ёстлинга по праворадикальным кругам 1980-х. А также кое-кто из коллег Торе Форсберга, в том числе Ханус В.

Однако отсутствовала еще одна важная деталь, без которой гипотеза оставалась только гипотезой, как бы хорошо ни укладывались в ней все обрывки информации и свидетельские показания. Я имею в виду материальную улику. Нужно было найти револьвер.

Благодаря Лиде Комарковой я немало узнал о Якобе Теделине. Где же находится «бункер», откуда «не вернутся ракеты»?

Музыка вела меня по лабиринтам дела Пальме в самую глубь. И внезапно я вспомнил об одном из последних сообщений Якоба. Оно касалась практических вопросов, поливки цветов и оплаты счетов… и в том числе особенно важного: Якоб дважды помянул и подчеркнул, что на счете должно быть достаточно денег, когда в декабре надо будет заплатить банку.

– Да!!!

Не так-то и громко я вскрикнул, но скрипач неодобрительно покачал головой. На меня стали оборачиваться с передних рядов. Но смущение меркло перед более сильной эмоцией. У Якоба Теделина была депозитная ячейка в банке, «бункер». Я нашел пистолет.

Концерт завершился. Мы шагали с Лидой по пражским булыжникам. Я излагал ей свою версию гибели Улофа Пальме, и она слушала не перебивая. Конечно, Якоб мог и сменить место хранения револьвера, но мы вышли на верный след. Из моих слов Лида сделала вывод, что наша работа еще не закончена. Но теперь я не хотел удерживать Лиду от реализации ее дерзких замыслов.