Вольфганг Шрайер - Акротирский шпион

— Исключено, — поспешил возразить подполковник, — это был бы абсурд. Я больше склонен предположить, что ему платят египтяне или левое сирийское правительство. А возможно за его спиной стоят и русские. Да зачем мы будем гадать? Вы, лейтенант, должны это выяснить.

— Постараюсь, сэр.

— Именно этого я и ожидал от вас. И вот с чего начнем: вы поселитесь в гостинице «Ледра Палас», тут в Никозии, в которой остановился Вальполь, и познакомитесь с ним. Для этого нет необходимости переодеваться в гражданку. В форме британского офицера вы значительно больше заинтересуете его. К тому же ему никогда и в голову не придет, что контрразведка может действовать так прямолинейно, поручив следить за ним офицеру полностью в форме. Опытный агент всегда остерегается гражданских, которые льстиво стараются приблизится к нему. Поэтому подходите к этому Вальполю со всей солдатской откровенностью.

Этот совет я посчитал разумным. Вероятно, Тинуэл — старая лисица, и с ним будет приятно работать. Радовало и то, что меня не принуждали выполнять какое-то неприятное задание, не использовали как парашютиста-десантника, а как специалиста. Региональное командование на Близком Востоке не собиралось делать из меня героя, а даже наоборот — поселяло меня в роскошную восточную гостиницу.

Затем я, полностью удовлетворенный, ушел из штаба, получив от подполковника кругленькую сумму денег и данные о субъекте, которого я должен был «разоблачить».

На следующий день я впервые увидел Натана Ф. Вальполя. Вероятно, он сделал перерыв в своих раскопках — возможно, через неимоверную жару, — потому что в одиннадцать часов утра я нашел его в прохладном зале ресторана, где он завтракал в компании хорошенькой молоденькой блондинки, которая годилась ему в дочери. Поскольку, — как было записано в гостиничной книге — он путешествовал без семьи, это могла быть просто какая-то его знакомая по гостинице.

Я выбрал себе место за соседним столом и, как испокон веков это делают детективы, спрятал свое лицо за развернутой газетой. В зале господствовала приятная уютная атмосфера, свойственная всем фешенебельным салонам, где обычно собираются важные лица из разных стран. Волнистые шелковые шторы смягчали дневной свет, запах кофе щекотал ноздри, до ушей долетали обрывки разговоров, приятно жужжала установка искусственного климата.

Попивая «мокко», я, между прочим, думал над тем, как это мистеру Вальполю удалось привлечь к своему столу такую молодую девушку. Ведь рядом с ней он выглядел настоящим чудовищем; его внешность, особенно в таком месте, как этот ресторан, с первого взгляда могла вызвать только отвращение. С клетчатым, небрежно скроенным пиджаком Вальполь носил широкие штаны, которые, наверно, и теперь в моде по другую сторону «железного занавеса»; волосы взъерошены, щеки плохо побриты, орлиный индийский нос и бледный лоб — как видно, Вальполь отдавал преимущество широкополым шляпам. За столом он сидел в какой-то неприличной позе: локти поставил на стол, ботинки вывернул носками в середину, а свою широкую спину изогнул горбом. Этот мужик не умел прилично вести себя среди людей, и поэтому не было ничего удивительного, что контрразведка считала его красным агентом.

Я незаметно придвинулся поближе и прислушался.

Вальполь отодвинул чашку и, как я рассмотрел через газету, вынул заеложенную записную книжку.

— Нет, мисс Ругон, — сказал он, — я не забыл. Ваше желание для меня приказ. Разрешите прочитать начало? Вот, послушайте:

«Кипр, драгоценная жемчужина восточного Средиземноморья, благодаря своей богатой культуре процветал еще в древние времена. Покровительницей острова считалась богиня красоты Афродита, которая вроде бы именно тут родилась из морской пены, и в честь ее в Пафосе возвели роскошный храм. Кипр в старину был идеалом всего прекрасного, и в то же время средоточием плотских избыточностей и свободомыслия».

— О, это вы прекрасно сказали, — заметила девушка.

Звучание ее голоса как-то поразило меня: в ее английском словно ощущался едва заметный иностранный акцент.

— «…Этот остров всегда славился своим прекрасным климатом, богатой растительностью, хорошими винами и прежде всего изделиями из меди, и, как и кипарисы, получил свое название от слова „Кипр“ [8] Латинское слово cuprum (медь) заимствованное из древнегреческого языка. (Прим. пер.). . Тут когда-то изготавливали прекрасные ковры, дорогие скатерти и пахучие масла». Вот здесь бы вам, мисс Ругон, вставить сравнение между античной и современной косметикой — для читателей — женщин.