Николай Леонов - Антология советского детектива-1

Не иначе как для сбережения душевного равновесия господин бургомистр без всякой связи с предыдущим разговором угрюмо высказал секретарше свою мечту и свою надежду:

— Немцы обещали мне высокий пост во Владикавказе[1]. Там я вас озолочу…

— И долго ожидать этой волнующей сцены? — холодно спросила Кристина.

— Заверяю — не очень.

— Никогда не верила доморощенным вещунам…

— А я не гадаю — я знаю. Только подумать: потери у красных огромны, танков нет, боеприпасов — тоже. Германцу нужна нефть Грозного и Баку. Значит, они будут бить в одну точку — на Владикавказ, чтобы добраться до нефти.

— О, да вы настоящий стратег, господин бургомистр!

— А вы не смейтесь… У русских есть мудрое изречение: смеется тот, кто смеется последним. А я добавлю: веселее всех смеется победитель. И горестнее всех плачет побежденный… А что мы видим из вашего окна с чудесным пейзажем?

По дороге двигались немецкие войска: тринадцатая танковая дивизия генерал — майора Герра и третья танковая дивизия генерал — майора Брайта. Пехота генералов фон Рюкнагеля и фон Клеппа…

— С чудесным пейзажем?.. Вы говорите о виселицах?

— Вы правы, фрейлейн, виселицы надо бы соорудить где–нибудь подальше. Да я не о них! Я про немцев. Скоро мы будем в столице Осетии. И тогда… А, к черту столицу! Зачем ждать?..

Это совершилось впервые и потому неожиданно, хотя Кристина побаивалась, что когда–нибудь бургомистр решится. Она противилась изо всех сил, когда побагровевший Лихан схватил ее за руки и потянулся слюнявым ртом к ее губам… Но тут двери распахнулись.

— Кто осмел… — заорал было Лихан и осекся.

В двери, гулко грохоча подкованными сапогами, входили немецкие автоматчики, а с ними сам герр комендант, худой и длинный, словно жердь, гауптман Функель. Он оглядел помещение быстрым, цепким взглядом и подобострастно дал дорогу другому — плотно сбитому, краснощекому штурмбанфюреру СС.

Эсэсовец пренебрежительно оттопырил губы, глядя на взбудораженного бургомистра, который торопливо застегивал воротник рубашки, а ногой заталкивал под стол кубанку, свалившуюся с головы во время атаки на Кристину. Лысоватый череп блестел от пота. Эсэсовец искоса взглянул и на Кристину, лицо которой было красным, и что–то тихо сказал коменданту.

Гауптман Функель плохо владел русским языком и посему помогал себе твердым, как гвоздь, указательным пальцем, при каждом слове тыча им в грудь бургомистра.

— Герр штурмбанфюрер спрашивает: вы хотель баловаться с девочка, да?

— Ну что вы, господа? — ответил тот, побледнев.

— А что сказать девочка? — обратился комендант к Кристине.

Она пожала плечами и с неприкрытым сарказмом обронила:

— Он изволил читать лекцию на тему «Крафт дурх Фройде»[2].

Лихан Дауров ничего не понял и только верноподданно пожирал немцев глазами. Функель перевел ее ответ. Плотный эсэсовец оценил шутку — осклабился. Комендант хихикнул.

— О, девочка говориль отшень смешно. Гросдойче шютка! — Однако снова насупился, обращаясь к бургомистру: — Гут! Симпатичные и смешные девочка — отшень карашо. Но потшему занимайсь девочка во время слюжба? Варум?

— Недоразумение вышло, господин герр комендант, — лепетал Лихан. — Она не девочка, она моя секретарша. Служба!.. Вспомнил: ее прислал ко мне ваш заместитель — герр Мюллер…

— Мюллер присылайт? Зер гут! Будем проверяйт!.. А теперь слюшай: ми пришьоль работайт! Арбайтен — шнеллер, шнеллер…

— Прошу господ в мой кабинет! — Лихан наконец догадался склониться в низком поклоне.

В кабинете крепыш штурмбанфюрер по — хозяйски уселся в единственное кожаное кресло и о чем–то быстро заговорил. Гауптман Функель хмурил брови, когда переводил, ибо лишился возможности преодолевать языковые трудности с помощью пальца:

— Господин штурмбанфюрер герр Хейниш ест натшальник СД на наш регион. Он спрашивай: потшему нет порядок? Орднунг ист орднунг![3] Потшему бургомистрат без переводшик? Потшему я вас дольжен переводишь? Потшему никто не научиль себя шпрехен зи дойч?

— Айн момент! — подхватился Лихан и кинулся к дверям, распахнул их и позвал: — Фрейлейи Бергер!

— Фрейлейн? — удивленно поднял брови эсэсовец. — Варум?

— Она фольксдойче, — брякнул Лихан и одернул рубашку.

Кристина Бергер вошла спокойно, уже приведя себя в порядок. Штурмбанфюрер с любопытством глянул на нее, на ее роскошные светлые волосы, старательно уложенные локонами, большие голубые глаза, сочно рдеющие — без краски — губы, на всю ее ладную и гибкую фигуру. Скромный темно — синий костюм в обтяжку с подчеркнуто ровными плечиками и белоснежная блузка еще больше оттеняли яркую красу.