Жан Брюс - ОСС 117. Совершенно секретно

Начальник управления госбезопасности ответил:

– Никуда не уходите. Я сделаю все необходимое. Через десять минут я приеду. Особо следите за тем, чтобы признания предателя не попали в чужие руки... До скорого, моя маленькая. Не бойтесь...

Лин Маннова положила трубку на рычаг. Теперь опасность отступила, в этом она была уверена. Ей захотелось выпить чего-нибудь крепкого. Ее взгляд, как будто притянутый магнитом, остановился на кровавом месиве, в которое превратилось лицо Владимира, человека, хотевшего на ней жениться.

Она почувствовала, что ее оставляют силы. Ноги подогнулись, и она рухнула на паркет без сознания.

Мистер Смит аккуратно надел очки, стекла которых только что протер, долго рассматривал кусочек замши, убрал его в жилетный карман и, наконец, обратил внимание на Говарда.

– Что вы хотите?

Капитан Говард в тот день надел новую форму, из-за чего, возможно, выглядел особенно чопорным.

– Я хотел с вами поговорить о сто семнадцатом, сэр. Сегодня ровно три недели, как он должен был высадиться на Сахалин, а мы до сих пор не получили от него известий...

Мистер Смит поднял брови.

– Стоит ли волноваться? В любом случае...

Говард вежливо перебил:

– Знаю, сэр, но по причине необычного положения агента, который должен был встретить его в Ногликах, я принял дополнительные предосторожности. Я передал этому агенту указание сообщить обычным путем по радио, когда сто семнадцатый доберется до Погоби. Дорога туда должна была в самом худшем случае занять не больше недели...

Мистер Смит нахмурил брови.

– Черт!

И он раздраженно прищелкнул языком.

– Я высказывал вам свои возражения по поводу отправки Юбера к двойному агенту, да еще женщине. Это две причины для провала...

Затем сработала его феноменальная память, и он спросил:

– Так... Послушайте, а двести тринадцатый?

Говард кивнул:

– Также должен был сообщить мне о прибытии нашего друга в Погоби. От него также нет сообщений.

– Черт побери! – произнес мистер Смит. И добавил с явным недовольством: – Я был против отправки сто семнадцатого на это задание!

Говард невозмутимо ответил:

– Если бы вы были против, сэр, он не отправился бы туда. Обычно ваши приказы в этом учреждении выполняются с точностью до буквы...

Мистер Смит бросил черный взгляд на своего секретаря и нервно передернул плечами, потом провел по лысине пухлой рукой прелата и мягко сказал:

– Он попал в сложное положение, и мы должны постараться вытащить его. Полагаю, у вас есть способ связаться с двести тринадцатым?

– Никакого, сэр, – ответил Говард. – Он может связываться с нами в любой удобный для него момент, но по вполне понятным причинам безопасности он потребовал, чтобы мы отказались от установления двусторонней связи. Нам придется ждать его сообщения, чтобы передать ему инструкции. Он не выходил на связь больше трех недель.

– Может, он провалился...

– Не думаю, сэр. Те объявили бы об этом с большой помпой. Они любят процессы такого рода.

– Возможно, но я не думаю, что они захотят предать огласке конкретный случай с двести тринадцатым. Понимаете, почему?

Говард секунду подумал.

– Конечно! Пока дело не закончится...

– А оно далеко от завершения!

Секундное молчание, потом Смит сказал:

– Выход один: довериться Юберу. Он уже много раз вгонял нас в жуткую дрожь, но всегда возвращался. Будем ждать... Что еще?

– Вчера вечером в русском секторе Берлина при попытке побега от арестовавших его полицейских погиб один из наших агентов. Мы твердо уверены, что при нем не было ничего компрометирующего.

– Он убит?

– Да, сэр. На месте.

– Ну что ж, позаботьтесь о семье, если она у него была.

Дорога была плохой, разбитой, в выбоинах и рытвинах, которые дождь превратил в лужи. Огромный грузовик подпрыгивал, трясся, но, рыча, продолжал двигаться по темной влажной ночи.

Полулежа за широким рулем, Юбер вглядывался в дорогу через небольшую чистую полоску на лобовом стекле, которую с большим трудом поддерживал старый скрипучий "дворник".

Мастер-китаец что-то сказал на своем родном языке; Юбер не счел нужным отвечать.

В кабине сидели еще два сына Поднебесной. Эти были привилегированными, а сзади, сжатые под иллюзорной защитой брезента, стоя, спали пятьдесят кули, равнодушных ко всем толчкам и ударам. Пятьдесят живых мертвецов.

За огромным темным складом слева от дороги появились огни лагеря. Через сто метров был маленький облупленный домик, в котором жила странная пожилая пара. Дальше шла грунтовая дорога, ведущая прямо в лагерь.