Анджей Збых - Осада

Они услышали, как кто-то вошел в кухню.

– Это жена профессора, – шепнула Барбара. – Готовит лекарство для мужа.

– Помни, – тихо проговорил Клос, – там, на заводе, должны быть готовы точно в указанное время. Пусть ждут меня. Самое важное – бесшумно снять охрану у входа.

Снова послышались шаги. Клос встал, подошел к окну. В этот момент послышался крик фрау Глясс.

– Фриц! – звала она. – Фриц!

Через минуту она снова была на кухне.

Клос едва успел выпрыгнуть в окно, как фрау Глясс застучала в дверь комнаты прислуги.

– Открой, – кричала она, – открой немедленно!

Клос скрылся в темноте сада. Барбара открыла дверь своей комнаты.

– Зачем запираешься? Кто у тебя был?

– Никого.

– Где мой муж?

– Видимо, господин профессор спит в своем кабинете, – как можно спокойнее сказала Барбара.

– Его нет! – Фрау Глясс вернулась в кабинет мужа.

Барбара последовала за ней. Дверь на веранду была открыта, ветер сдул бумаги с письменного стола, около дивана стояли ночные туфли профессора Глясса.

– Может быть, вышел на минуту? – предположила Барбара.

– Без туфель? – Фрау Глясс выбежала на веранду, потом в сад. И снова раздался ее крик: – Фриц! Фриц!

Вскоре она возвратилась в кабинет, ее глаза были полны слез.

– Боже мой! Боже мой! – причитала она. – Что с ним случилось?

Фрау Глясс подошла к телефону, с трудом набрала номер.

– Говорит жена профессора Глясса, – с волнением проговорила она. – Я хотела бы поговорить со штурмбанфюрером…

Бруннер появился в квартире Глясса буквально через несколько минут. Не снимая фуражки, он прохаживался по кабинету профессора и, казалось, без особого внимания слушал рассказ фрау Глясс. Он взял в руки ночные туфли Глясса, затем покопался в бумагах и в ящиках письменного стола и приказал двум солдатам внимательно осмотреть сад. Затем сел в кресло и вытянул перед собой ноги в начищенных до блеска сапогах.

– Вы сказали, фрау Глясс, что здесь был капитан Клос?

– Да, – прошептала она.

– Это очень интересно. Они разговаривали в кабинете? Случайно, не знаете, о чем?

– Я не подслушивала, господин штурмбанфюрер.

– Жаль. Что было дальше?

– Я уже говорила. – Она приложила к глазам платочек. – Муж сказал мне, чтобы я прекратила сборы.

– Почему?

– Не знаю. Я его не спрашивала об этом. Он только сказал мне, что Курт жив. Вы понимаете? Сколько времени мы ничего не знали о нашем сыпе! Хотя он и в плену, но все-таки жив.

– Откуда ему это известно?!

Фрау Глясс пожала плечами:

– Может быть, через Красный Крест?

– Вы шутите, фрау Глясс?! Вам сказал муж о Курте после ухода Клоса?

– Да.

– А что было дальше?

– Я выбежала на веранду, спустилась в сад, а потом постучала в комнату прислуги. Дверь была заперта. Мне показалось, что я слышала голоса и что у нее кто-то был.

– Позовите ее! – раздраженно приказал Бруннер.

Он взял Барбару за подбородок, слегка похлопал ладонью по щеке:

– Что тебе известно, милочка?

– Ничего, господин штурмбанфюрер.

– Не лги. У тебя был твой парень?

– Нет… Мой парень работает на заводе. Видимо, госпоже Глясс это показалось.

Бруннер снова похлопал ее по щеке, но уже значительно сильнее.

– Немцам не может казаться, дубина… Когда последний раз видела профессора?

– Когда он пошел спать в свой кабинет, – спокойно ответила Барбара.

– Мы еще проверим, не лжешь ли ты? Скажи мне…

Бруннер не успел задать вопроса. В кабинет вбежал эсэсовец, что-то шепнул Бруннеру и вышел. Штурмбанфюрер вскочил и снял фуражку…

– Пошла вон! – приказал он Барбаре и обратился к фрау Глясс: – Мы должны быть мужественными, мы немцы. Ваш муж убит. Только что недалеко от ограды сада найден его труп. Вы должны пойти со мной. Необходимо произвести опознание.

Клосс должен был представить Броху доклад о положении на наиболее уязвимом участке обороны вдоль канала. О нем не случайно так беспокоился полковник. На следующий день, а может быть, раньше он намеревался послать туда два батальона фольксштурмовцев, но в то же время надеялся, что противник не начнет наступление с форсирования водной преграды. Нужно было приложить все силы, чтобы еще более уверить полковника в этом. Между каналом и заводом тянулись заливные луга, которые пересекал только противотанковый ров, за ним располагались позиции пехоты с фаустпатронами. Клос считал, что эти препятствия будут преодолены без особых затруднений и, если наступление начнется вовремя, наши войска через час должны выйти к заводу.