Дональд Гамильтон - Опустошители

Вкратце упоминалось и о трупе, найденном в одном из регинских мотелей. Гражданин Соединенных Штатов, Майкл Грин покончил с собой, проглотив смертельную дозу снотворного...

Скромной особой покорного слуги, похоже, никто не интересовался. Я тронул машину с места. “На хвосте” никто не повис. У ближайшей заправочной станции, торговавшей горючим “Белая Роза” — безумное название для бензина — отыскался общественный телефон. Я поднял трубку, не без сочувствия глядя, как мокнет под начавшимся дождем верный маленький VW.

— Приблизительно пять футов два дюйма ростом, сэр. Весит около ста десяти фунтов. Черные волосы. Глаза — серые. Шрам, оставшийся над вырезанным аппендиксом. Также — маленький полукруглый шрам на внутренней стороне правой ляжки...

Что-то я позабыл. Что-то ускользнуло при перечислении примет...

— А! В детстве на славу перехворала оспой. Лицу досталось очень крепко и неисправимо.

В двух тысячах миль от меня раздался язвительный ответ Мака:

— Вы исследовали даму весьма дотошно, Эрик. И безо всякой необходимости. Мы уже проверяли мисс Хармс по настоянию Грегори. Она действительно федеральный агент.

— Великолепно. Только не могу же я верить незнакомке на слово. Даже забрал бутылку с отпечатками пальцев, но теперь займусь не поверхностью тары, а содержимым. Кстати, вы сообщили канадцам зубную карту Грегори? От лица, в сущности, ничего не осталось, от обеих кистей — тоже. Кто-то мог оказаться неимоверно хитер.

— Я подумал об этом, — ответил Мак. — Но личность убитого уже определили с полной достоверностью. Мелодраматические мысли о подлоге выкиньте и растопчите. А пальцы мисс Хармс, коль угодно, можем проверить сызнова..

Поколебавшись, я сказал:

— Пожалуй, не надо. Все в порядке. Но...

— Что вас беспокоит, Эрик? Хотите задать вопрос? Я велел себе не быть сентиментальным ослом. Я был расчетливым и хладнокровным правительственным агентом, на хладнокровной и расчетливой правительственной службе. И никакая двуногая дрель не способна сбить Мэтта Хелма, сиречь Дэйва Клевенджера, с пути истинного...

— Не нравится мне эта кислота, сэр, — изрек я. — Объект наблюдения не кажется кислотно-щелочной убийцей. Говорю о сударыне Штопор. Что-то здесь неладно.

Секунду или две Мак безмолвствовал в своем прекрасном вашингтонском далеко. Затем произнес медленно и внятно:

— Простая разновидность известного приема с нашатырем. Быстро и надежно. Человека, утратившего зрение, воющего и корчащегося от непереносимой боли, можно брать голыми руками.

— Разумеется, — возразил я. — Но для начала: откуда хозяюшка домашняя почерпала столь великолепные познания и навыки? А вдобавок: чем прикончила Грегори? Цианистым калием? Кураре? И на закуску: откуда взяла?

— Грегори ввели цианистый калий. Коль скоро убийца орудовал в перчатках, то сделал простое впрыскивание. Правда, я склоняюсь к мысли о духовом или пружинном пистолете, бьющем иглами.

— Стало быть, речь ведется уже об отлично оснащенном профессионале? Миссис Дрелль навряд ли суме...

— Женевьева Дрелль — отнюдь не профессионал. В отличие от своего любовника.

— Где сшивается ходячий склад кислот и ядохимикатов, именуемый Рюйтером? Можно предполагать, что здесь, в Регине?

— Не могу ответить утвердительно, — сказал Мак. — И отрицательно тоже, к сожалению, не могу. Понятия не имею, где он.

Я глядел на черный фольксваген и вспоминал девушку в черных панталонах, черной безрукавке и белой шелковой сорочке.

— Сэр, вы упомянули старый трюк с нашатырем...

Это азбука, этому учат каждого настоящего агента. Но произошло нечто другое. Нашатырь применяют знатоки, умельцы, избегающие причинять серьезный ожог или увечье. Здесь же потрясал бутылкой полоумный садист, любитель сперва замучить, а потом прикончить...

Я выдержал паузу и произнес:

— Либо человек, обуреваемый лютой ненавистью, вытерпевший от Грегори ужасное оскорбление. Скажем, девушка с лицом, изъязвленным оспой, которую наш красавец отверг и высмеял. Причем весьма недвусмысленно прошелся по поводу обезьяньей внешности.

Вымолвив это, я почувствовал определенное облегчение. Как Элен сама выразилась, постель — одно, а работа — совсем иное. Долг я исполнил, доклад представил, отчитался полностью. Мак не сможет упрекнуть подчиненного в служебной небрежности.

Воспоследовала пауза.

— Насколько разумею, речь идет о мисс Хармс. Сказанное предлагается принимать всерьез?