Александр Надеждин - Ахиллесова пята

– Майор Бутко. Михаил Альбертович.

Бутко, после небольшой паузы, медленно поднялся с места.

Курилович, не сводя с него своих жестких сверлящих глаз, прежним голосом, но уже с подчеркнуто вежливой интонацией обратился к нему со словами, которые ни для кого из присутствующих в кабинете неожиданностью не стали:

– Прошу вас сейчас пройти с нами. Нам надо задать вам несколько вопросов. – Он повторил, но уже более сухо, в то время как его рука четким военным жестом указала на дверь: – Прошу вас.

Человек, к которому была обращена эта просьба-приказ, опустил голову и, после некоторого колебания, не говоря ни слова, направился к двери.

Через секунду от всего состава участников последней сцены в кабинете осталась ровно половина.

Ахаян медленно вернулся на свое место, но прерывать возникшую паузу, что именно ему, в общем-то, было как бы положено по статусу, он, тем не менее, не спешил.

– Н-да, – послышался негромкий вздох со стороны самого молодого из присутствующих персонажей, и этот вздох, наконец, разрядил некоторую напряженность затянувшегося молчания.

– Что, н-да? Мотай на ус, – услышал автор произнесенного междометия от своего самого большого и единственного оставшегося в кабинете начальника.

– В смысле? – поднял на него глаза автор.

– Что, в смысле? Думай, что надо делать, чтобы за тобой однажды тоже вот так вот два таких же архангела не притопали.

– Надо быть разборчивым в связях, – не очень внятно пробурчал Иванов, снова потупив взор.

– Во как отвечает, – усмехнулся Ахаян и перебросился взглядом с человеком, сидящим в кресле. – Как мы, в свое время, на партсобраниях. – Он снова посмотрел на своего молодого подчиненного и наставительно протянул: – Не разборчивей надо быть, а умнее. Понимаешь, Олежек, ум-не-е! А это значит, что надо всегда помнить о том, что человек, который там наверху, он все видит. Без исключения. И всех. Насквозь. И ни один наш поступок не выпадает из поля зрения. И все, буквально все, черным по белому записано в нашей Великой Книге... Перемен. И архангелы все эти это только так, функция, инструмент. А кара и воздаяние они всегда идут оттуда. – Василий Иванович вознес вверх свой длинный тонкий палец и в этот момент почему-то немного напомнил Олежеку виденного им чуть больше месяца назад, по телевизору, архиепископа Парижского, выступавшего с пламенной речью за запрет ношения хиджабов во французских школах, хотя, если быть до конца точным, архиепископ на вид был чуть полней и пониже ростом.

– Понятно, – снова вздохнул Иванов и, после небольшой паузы, спросил, не обращаясь ни к кому конкретно: – А действительно ли она вообще на ЦРУ работала. И работает. Может, у них просто... обычная любовная связь. – Подняв через несколько секунд глаза, он поймал тонкую скептичную ухмылку Ахаяна. – Нет, я в том смысле, что прямых-то доказательств у нас никаких пока нет.

– А вся эта комбинация с Минаевым тебе что, не доказательство? Да тут без всякого рентгена видно, чьи уши торчат. Или ты о доказательствах для суда печешься? Так об этом теперь пусть вон у следователей с прокурором голова болит. А у нас своих дел невпроворот. – Василий Иванович перевел взгляд на своего соседа слева. – Тебя теперь, Иван Прокофьич, чую я, следаки из безпеки [97] нашей тоже потягают. Ты же для них как бы вроде свидетель.

– Та якый я свидок. Николи мене с безпекою твоею балачки розводыты [98]. Пленки им дам. Та й нехай слухають [99]. Так, хлопчик? – Внезапно так резко омалороссившийся «господин Ван И» подмигнул Иванову, который со сдерживаемой улыбкой опустил вниз глаза. – А за доказательства ты не беспокойся. Она мне там много чего наговорила. Не прямо, конечно, ты ж понимаешь. Все-таки не на допросе в Четвертом управлении РСХА. Вели высокоинтеллектуальную эзотерическую оккультную беседу. С аллегориями, аллюзиями и... прочими оксюморонами. Но общая картинка, тем не менее, вырисовывается... вполне отчетливо. А сейчас еще куратора ее прокачаем, – он кивнул на вытянувшуюся на столе, вторую, еще не расшифрованную цепочку букв, – и еще много кое-чего на свои места встанет. Это уж, конечно, можно и компьютеру доверить. Но я так, на досуге, покумекал, покомбинировал, и... сдается мне, что главного супостата не иначе как Джеффри Майлз кличут. Уж больно хорошо буковки именно в это сочетание ложатся.

– А когда они вообще его «зацепили»? – кивнув на дверь, Олег вопросительно посмотрел на человека, сидящего в кресле: – И где?

– Ну... если фигурантка не соврала – а я думаю, она не соврала – первый контакт у них произошел где-то год назад. Судя по несколько метафоричному описанию, скорее всего, это имело место в нашем посольстве, даже наверняка в посольстве. Мероприятие у вас какое-то было крупное. Показушное.