Чингиз Абдуллаев - Бремя идолов

Их Главный чудом уцелел в девяностые годы на своем посту, когда общее поветрие начавшихся перемен выбрасывало из своих кабинетов людей куда более известных в журналистике. Николай Николаевич Глебов пришел в газету из партийных органов, с должности заместителя заведующего отделом Московского горкома партии. Тогда это было не очень большое повышение. Можно было даже говорить о провале карьеры, если бы не протекция всесильного Первого секретаря горкома.

Именно благодаря ему Глебову удалось получить прекрасный особнячок в самом центре города, где два этажа принадлежали редакции. Когда после августа девяносто первого года все редакции лишились партийных дотаций, их газета попала в очень тяжелое положение, но Глебову тогда повезло. На него вышел бывший коллега по горкому партии, работавший у него инструктором, а теперь возглавивший большую посредническую нефтяную фирму, который предложил Глебову снять у него на десять лет еще два этажа дома с обязательством платить небольшую арендную плату.

Первое время дела шли не очень хорошо, но потом газете удалось устояться, укрепиться, найти своего читателя, и бывший партийный функционер Глебов стал заядлым перестройщиком, печатал острые статьи, не гнушался даже полупорнографических и откровенно порнографических фото и «желтеньких» статеек, и его бульварный еженедельник стал достаточно популярным среди молодежи столицы.

Однако Глебов помнил, с каким трудом удержался в своем кресле, и никогда не позволял себе ссориться с властями или публиковать «опасные» материалы, задевающие «сильных мира сего». В отличие от «Московского фаталиста» он предпочитал занимать безопасную нишу и не вылезать из нее без необходимости.

Света вошла в кабинет, когда там уже сидел незнакомый мужчина. Сидел он спиной и даже не повернул голову, когда она вошла.

— Добрый день, — подчеркнуто сухо поздоровался шеф, — Светлана, вы не знаете, где в данный момент находится Кривцова?

— Н-нет, — с некоторой запинкой ответила Света, испугавшись неожиданного вопроса. — Не знаю, — повторила уже более уверенно.

— К нам приехал помощник депутата. Он хочет поговорить с нашей сотрудницей. Сегодня утром она безобразно вела себя у здания парламента.

Ударила депутата по лицу, приставала к нему с разными непристойными обвинениями, кричала, что у нее есть от него ребенок. Разве у Кривцовой есть дети?

— Нет, — сразу ответила Света, — это все вранье. Она ничего такого не делала… — В этот момент незнакомец повернул голову, и Света с ужасом узнала в нем одного из сидевших в машине людей. Значит, это был помощник депутата.

— Откуда вы знаете, что она делала? — спросил незнакомец. — Вы разве с ней разговаривали? Или встречались?

У него было круглое лицо с чуть выступающим вперед подбородком. И светлые, кажется, голубые глазки, совсем не страшные. Света почувствовала, как краснеет.

Она не умела врать так нагло, в лицо. Эта ее привычка сказывалась и на отношениях с мужчинами. Когда нужно было соврать или даже промолчать, она начинала неудержимо краснеть.

— Действительно, — кивнул Глебов, — откуда вам все известно? Кстати, я вас не представил. Это редактор отдела культуры нашей газеты Светлана Рыженкова. А это помощник депутата Тетеринцева, господин Бондаренко. Откуда, Света, вы все знаете? Вы разговаривали с Кривцовой? Где она сейчас находится? Вы не сказали ей, что мы ищем ее весь день?

— Я не знаю, — краснея еще больше, прошептала Света, — не знаю, где она сейчас находится. Но Римма порядочная девушка, она не могла такого сделать.

— Это мы с вами потом решим, что она могла, а чего не могла, — вконец рассердился Глебов. — Мне звонили уже из милиции, и вот сейчас приехал помощник депутата, а вы здесь рассказываете нам, какая она хорошая девочка. Пусть напишет объяснение, как только явится. Или вообще — пусть сразу зайдет ко мне.

— Она вам не звонила сегодня? — уточнил Бондаренко.

— Нет, — сказала Света, чувствуя, что оба понимают очевидность ее вранья.

— Нет, — повторила она с вызовом.

— У нее есть мобильный телефон? — спросил гость.

— Она его обычно не носит. Оставила в редакции, — быстро ответила Света, радуясь, что наконец может сказать правду.

Помощник депутата испытующе посмотрел на нее. Он, очевидно, почувствовал, когда именно она ему врала и когда говорила правду. Видимо, чувствовал это и Глебов. Поэтому, нахмурившись, он сказал:

— Я временно отстраняю Кривцову от обязанностей нашего парламентского корреспондента. Пусть напишет объяснение, и мы тогда разберемся, что там случилось. Найдите ее и пусть срочно явится в редакцию.