Чингиз Абдуллаев - Линия аллигатора

Он выжимал из машины все возможное, еще не зная, что ждет его впереди.

Ночью пришла информация из МВД. По непроверенным данным, Марат исчез из города, агентурные сообщения подтверждали это сообщение. Однако поиски пропавшего бандита не прекращались. Самойлов снова решил побеседовать с Крутиковым. Для этого он поехал в больницу поздно ночью. Подъезжая туда, его водитель едва увернулся от разбитой «Тойоты», мчавшейся на полной скорости.

— Черт бы его побрал, — выдохнул шофер, — носятся, как полоумные. Куда только ГАИ смотрит?

— Он уже и так где-то сломал себе нос, — заметил Самойлов, — может, торопится по какому-нибудь важному делу.

Они даже не могли подозревать, что пролетевшая мимо них «Тойота» по какому-то странному, невероятному стечению обстоятельств была машиной, в которой находился Дронго. И который занимался расследованием того же преступления, но своими методами.

В тюремной больнице не удивились визиту полковника. Согласно существующим правовым нормам, конечно, нельзя было беспокоить больного поздно ночью, но в том беспределе, который творился на улицах Москвы, уже давно переступили все существующие нормы морали и закона. Именно поэтому правоохранительные органы, в свою очередь, также легко переходили границы закона, полагая, что в борьбе с обнаглевшей преступностью можно пренебрегать нормами, строго регламентирующими их деятельность. В последние месяцы сотрудники милиции и ФСБ стали чаще применять оружие, стрелять на поражение, убивая преступников на месте, не давая им никаких шансов. В свою очередь, абсолютно ошалевшие от огромных денег и полной безнаказанности бандиты также стреляли, не колеблясь.

Самойлов вошел в палату и попросил врача оставить ее. Рядом с Крутиковым лежал еще один тяжелораненый, но полковник не стал даже обращать на него внимания. Он подошел к «своему» больному и стукнул дремавшего бандита по раненому плечу. Тот вздрогнул, открыл глаза.

— Здравствуй, Крутиков, — сказал Самойлов, усаживаясь рядом на стул.

— Опять вы, — недовольно поморщился то ли от боли, то ли от вида полковника раненый, — даже ночью от вас нет покоя.

— Покой у тебя будет на том свете, и очень скоро. Думаю, ты свою «вышку» заслужил полностью.

— Опять пугаешь, начальник, — усмехнулся Крутиков, — не надоело ко мне приезжать? У нас что-то вроде любви получается.

— Я тебе любовь в камере устрою, когда ты отсюда выпишешься, — пообещал Самойлов, — посажу тебя с «голубыми» в одну камеру. Вот там ты у меня петухом и запоешь.

— Такого, как я, они не тронут, полковник, и ты это хорошо знаешь, — возразил Крутиков.

— А я их очень попрошу, — серьезно сказал полковник, — и мы еще посмотрим, как ты проживешь свои оставшиеся дни.

У лежавшего на кровати окончательно испортилось настроение. Он отвернулся, чтобы не видеть неприятного гостя. Потом недовольно буркнул:

— Что нужно?

— Это уже другой подход, — кивнул Самойлов, — во-первых, адрес Марата.

Откуда вы выехали на свое дело?

— Я не знаю, — быстро ответил раненый.

— Врешь. Хочешь, я тебе его назову?

Крутиков, подняв голову, выжидательно посмотрел на полковника. Тот медленно, по слогам произнес название улицы и номер дома. Раненый обреченно опустил голову обратно на подушку.

— Ну и сука мой напарник, — недовольно сказал он, — если бы не лежал в больнице, сам бы его удавил лично. Ты только подумай, какой говорун оказался.

— Марат нам все рассказал, — строго заметил Самойлов, — мы даже знаем про иностранную журналистку.

— Про эту бабу тоже, — уже равнодушно комментировал раненый.

— Вы задушили ее вместе со своим напарником и затем устроили ложную автомобильную аварию. Это правда?

— Все выболтал, — презрительно заметил Крутиков. — Ну, Марат, вот стервец.

Всегда такого крутого из себя строил. Он ведь сам все и организовывал. Все сам придумывал. А теперь, наверное, на нас валит. Только с бабой этой, полковник, у вас ничего не выйдет. Все придумал сам Марат. Я только исполнителем был. Так что «вышка» за это и моим напарникам светит. Напрасно они такие разговорчивые оказались. Ты мне журналистку все равно не пришьешь, я сам все расскажу.

— Поздно, — подзадорил его Самойлов, — следователь уже все оформил. Оба твои дружка показали, что ты убивал иностранную журналистку. И ты сам придумал план с автомобильной аварией. Ничего у тебя не получится, Крутиков. Мы записали за тобой и эту бабу.