Чингиз Абдуллаев - Линия аллигатора

Барон ничего не спрашивал. Проколов сел рядом и вздохнул.

— Опять мучили, — сказал он. — Гнида Крутиков, все им выложил.

— А где он сам? — лениво Спросил Барон.

— В больнице, гнида. Я бы его удавил.

— Он раскололся?

— Да. Рассказал, как мы убивали офицеров ФСБ. Все рассказал, мерзавец. А сам в спину мне стрелял.

Барон долго молчал. Так долго, что Проколов уже решил, что с этой темой закончено. Пока минут через пятнадцать сам Барон наконец не сказал:

— «Мертвяки» на тебе, Казак. Офицеры ФСБ. За это меньше «вышки» никак не дадут. Это уж точно.

— Да я знаю, — занервничал Проколов, — что же мне делать? Из Лефортово убежать нельзя.

— Убежать нельзя, а придумать что-нибудь можно, — усмехнулся Барон и повернулся, собираясь ложиться спать.

Проколов долго терпел. Потом наконец наклонился к Барону.

— Ты чего сказал? — спросил он.

— Спи, — коротко ответил Барон, — и никогда не торопись. Спешка нужна в другом месте, сам ведь знаешь. А у тебя дерьма столько, что тебе торопиться не стоит.

— Что мне делать? — не унимался Казак.

— Ничего. Я до утра что-нибудь придумаю. А ты лучше спи. И никому не доверяй. В таком деле товарищей не бывает. От тебя уже падалью пахнет, поэтому все бояться будут.

Барон умолк и не проронил больше ни слова.

А испуганный Казак так и остался сидеть на своей койке, медленно соображая, что ему сказал его авторитетный напарник.

Водитель, сидевший за рулем автомобиля, повернул направо, чуть сбавляя скорость. Сидевший рядом с ним рыжеволосый повернулся к Дронго.

— Оружие есть? — спросил он по-русски.

— Я плохо говорить, — пробормотал Дронго.

Все-таки они предусмотрели и этот вариант, решив, что проверку лучше проводить в другом месте, не рядом с отелем.

— Выходи из автомобиля, — предложил рыжеволосый.

Машина остановилась, и Дронго открыл дверцу, шагнул на тротуар. Следом за ним вылез и рыжеволосый. Он проверил карманы его плаща и костюма. Очевидно, был уверен, что журналист не имеет оружия, но тем не менее обшарил достаточно тщательно. Найдя складной швейцарский нож, усмехнулся, открыл лезвие, закрыл и, переложив его к себе в карман, знаком разрешил Дронго вернуться в автомобиль.

— Салага, — сказал рыжеволосый, усаживаясь рядом с водителем, — решил ножиком поиграть.

Дронго усмехнулся, но не стал ничего говорить. Просто развалился на заднем сиденье, ожидая, когда они наконец приедут. Автомобиль катил по Ленинградскому проспекту. Затем свернул куда-то в сторону, но пока невозможно было определить, куда они едут. Через полчаса машина сбавила скорость. Было уже темно, но иногда в окнах небольших домов, расположенных вдоль дороги, мелькали огни. Очевидно, они были теперь где-то на окраине Москвы, по расчетам Дронго, недалеко от аэропорта Шереметьево.

Машина свернула на небольшую проселочную дорогу, а уже затем затормозила, чтобы въехать во двор довольно большого двухэтажного дома. Именно в этот момент Дронго проверил оружие, приклеенное к ноге, и осторожно открепил пластырь.

Автомобиль остановился.

— Приехали, — повернулся к нему рыжеволосый и почти сразу получил сильный удар пистолетом по голове. Обливаясь кровью, он дернулся и, потеряв сознание, сполз на сиденье. Водитель даже не успел понять, что происходит, как Дронго вдавил свой пистолет в его скулу.

— Не дергайся, салага, — насмешливо повторил он выражение рыжеволосого, еще больше пугая водителя, — сиди спокойно и останешься в живых.

— Ты знаешь русский! — ужаснулся молодой парень.

— Кто в доме? — спросил Дронго, игнорируя его реплику. — Быстро, сколько человек в доме?

— Двое, нет, трое, — пробормотал водитель.

— Где женщина? Женщина где? — угрожающе выдохнул Дронго.

— Какая женщина? — не понял водитель.

— Которую вы захватили?

— Я ничего не знаю. Они сказали, чтобы мы просто тебя привезли. Больше ничего не знаю, — дрожащим голосом пролепетал водитель.

— Охотно верю, — Дронго чуть ослабил давление пистолета. Затем тихо сказал:

— Достань свой ремень. Но делай все очень медленно, иначе я прострелю тебе голову.

Водитель кивнул, доставая свой ремень. Дрожащими руками протянул его Дронго.

— Подними обе руки вверх, — велел Дронго, и едва водитель выполнил требование, Дронго, сделав петлю, накинул ремень на руки парня, туго затянул его.

— Теперь сиди очень спокойно, иначе я просто тебя убью, — предупредил Дронго и медленно открыл дверцу автомобиля. Выйдя из машины через переднюю дверцу, опустил руки своего пленника и привязал их к рулю. После чего еще раз улыбнулся и сильно ударил парня по шее. Тот дернулся и свалился на своего напарника. Дронго не любил убивать. Он вообще не терпел такого варварского способа решения проблемы, считая любое убийство, даже вынужденное, противоестественным и аморальным.