Эрик Ластбадер - Предательство Борна

– Да как всегда, – сухо ответил Лернер.

– Понятно, – кивнул Фрэнк. Здоровенный мужчина с бычьей шеей и накачанными мышцами, он все свободное время проводил в тренажерных залах.

– Какое сегодня настроение у министра?

– Угадайте. – Фрэнк щелкнул пальцами. – Подберите нужное слово.

– Злится? В ярости? Жаждет крови?

Фрэнк взглянул на него в зеркало заднего вида.

– Вот это уже близко к истине.

Они проехали по Мемориальному мосту имени Джорджа Мейсона, затем свернули на юго-запад к Мемориальному парку имени Вашингтона. Лернер подумал о том, что здесь все названия имеют приставку «мемориальный». Вот он, популизм в худшем своем проявлении. То самое, что выводит министра из себя.

Длинный лимузин ждал их на подъезде к грузовому терминалу международного аэропорта. Мощный двигатель сердито ворчал, словно самолет, готовый идти на взлет. Как только «Форд» остановился, Лернер вышел из машины и быстро пересел в лимузин, как делал уже не раз на протяжении последних лет.

Внутри лимузин не имел ничего общего с салоном какого бы то ни было пассажирского средства, за исключением президентского авиалайнера. При необходимости окна закрывались стенками из полированного красного дерева – как это было сделано сейчас. Письменный стол из ореха, современный центр связи, мягкий диван, легко превращающийся в спальное место, два таких же мягких крутящихся кресла и приземистый холодильник довершали картину.

За письменным столом сидел импозантный мужчина лет под семьдесят, с нимбом коротко остриженных серебристых волос, быстро бегающий пальцами по клавиатуре переносного компьютера. Его большие, чуть выпученные глаза оставались такими же настороженными и пристальными, какими были в молодости. Они никак не вязались с запавшими щеками, бледной кожей и дряблым подбородком.

– Добрый вечер, господин министр, – с нужным сочетанием уважения и почтения произнес Лернер.

– Присаживайся, Мэттью. – Отрывистое техасское произношение министра обороны Хэллидея выдавало в нем человека, который родился и вырос в городских джунглях Далласа. – Тебе придется немного подождать.

Лернер устроился в кресле. Бад Хэллидей продолжал работать. Этот человек не мог долго находиться на одном месте. Больше всего Лернера привлекало в нем то, что он сделал себя сам, поскольку вырос вдалеке от богатых нефтяных полей, породивших многих политиков, с которыми Лернер имел дело, бывая в тех краях. Свои миллионы министр заработал по старинке, поэтому он никому и ничем не был обязан, в том числе и президенту. Все сделки, которые Хэллидей проворачивал в своих интересах и в интересах своих избирателей, были настолько изощренными и политически ловкими, что неизменно добавляли ему веса, при этом не ввергая его в долги перед коллегами.

Закончив работу, министр Хэллидей оторвал взгляд от компьютера и попытался улыбнуться, но это у него не получилось. Единственным напоминанием о легком инсульте, случившемся с ним лет десять назад, было то, что левый уголок рта не всегда повиновался ему.

– Пока что все хорошо, Мэттью. Когда ты сообщил мне о том, что директор ЦРУ сам предложил тебе новую должность, я не сразу поверил в свою удачу. Вот уже несколько лет я всеми правдами и неправдами пытался проникнуть в управление. Ваш директор – динозавр, последний представитель старой гвардии, до сих пор сохраняющий свое место. Но он уже старый и с каждой минутой становится еще старше. До меня доходят слухи, что он потихоньку выпускает бразды правления из своих рук. Я хочу нанести удар именно сейчас, когда его обложили со всех сторон. Сделать это в открытую я не могу; остаются другие динозавры, у которых, хотя они и удалились на покой, остается еще слишком много веса в Вашингтоне. Вот почему я нанял тебя и Мюэллера. Мне нужно держаться на расстоянии, чтобы можно было от всего откреститься, когда дерьмо выплеснется через край.

И все же конечная цель одна: Старик должен уйти, управлению требуется основательная чистка. Оно всегда играло главенствующую роль в так называемых «человеческих методах» разведки, то есть в шпионском ремесле. Пентагон, которым руковожу я, и АНБ [6], которым руководит Пентагон, довольствовались вторыми ролями. Мы отвечали за разведывательные спутники, за подслушивание – готовили поле сражения, как любит говорить Лютер Лаваль, моя верная правая рука в министерстве.

Однако сейчас мы ведем войну, и я решительно убежден в том, что Пентагон должен взять в свои руки всю разведку. Я хочу, чтобы она была у меня в подчинении, для того чтобы мое ведомство превратилось в еще более действенную машину по выявлению и уничтожению всех проклятых террористических группировок и ячеек как в самой Америке, так и за ее пределами.