Александр Витковский - За пять минут до ядерной полуночи

– Хватит, я устал от ваших интеллектуальных экзерсисов, – резко оборвал его сотрудник DGSE. – Мы давно следили за Жискаром, надеясь выйти на кого-нибудь из сотрудников вашей резидентуры в Париже. Но попались вы.

– Так почему же вы не задержали нас с поличным во время встречи?

– Такие мероприятия готовятся заранее, а вы были новый для нас человек. Мы даже не знали кто вы, на разведку какой страны работаете. Но вашего контактера мы задержали тут же, он даже не успел пройти Старый мост с острова Сите. Понятно, что он рассказал нам все, что знал.

– Вы блефуете! Мы бы узнали об аресте Жискара.

– Виталий Васильевич, не нужно недооценивать профессионализм французских спецслужб. Он был задержан, а не арестован, перевербован нами, и с его помощью мы несколько лет продвигали российским спецслужбам дезинформацию о наших достижениях по некоторым образцам современной военной техники и ряд тупиковых направлений в области кое-каких исследований на эту же тему. Представляете, сколько времени и денег потеряли ваши спецНИИ, отрабатывая эти псевдонаучные идеи! И куратор Жискара из парижской резидентуры российской разведки тоже, как у вас говорят, оказался «под колпаком», только под нашим, фригийским. – Француз не без удовольствия хмыкнул, довольный своей шуткой, собой и работой своей конторы. – Это же классика секретных операций. Вспомните, как израильтяне приговорили вашего агента Маркуса Клингберга к 20 годам, из которых первые восемь лет он сидел в одиночной камере тюрьмы Ашкелона, а вы об этом ничего не знали.

– Зато до этого Моссад больше 30 лет ничего не знал о том, что с помощью этого ученого мы контролировали практически все разработки химического и биологического оружия Израиля. А как филигранно он обманывал детекторы лжи, на которых его проверяли!

Виталий понял, что нет никакого смысла отрицать свою прошлую работу в разведке. Главное – попробовать уболтать этих ребят, чтобы точно выяснить, чего представители DGSE хотят от него сейчас, по возможности получить от них максимум полезной для себя информации и таким образом хоть как-то расширить поле для маневра в собственных интересах.

– Так почему же вы не продолжили свою успешную работу с Жискаром, а фактически «сожгли» своего двойного агента, сообщив мне всю его подноготную? После таких признаний вы не имеете права выпустить меня живым из этого номера, ведь я через полчаса сообщу обо всем моим бывшим коллегам в российской разведке.

Все трое разведчиков, внимательно и с искренним интересом наблюдавшие за своим русским, хоть и бывшим, но все же коллегой-противником по секретному ремеслу, вновь переглянулись.

– Вам остается накачать меня наркотиками, чтобы я перепутал входную дверь с балконной и грохнулся на мостовую с шестого этажа, – продолжал Коржавцев. – Но имейте в виду, мое руководство знает, где я сейчас нахожусь, и к тому же ему известно, что я не наркоман…

– Ну, не нужно врать. Начальству не докладывают, что идут на свидание к любовнице, – усмехнулся один из французов. – В какую банальщину вас еще понесет? Надеюсь, вы не думаете, что мы растворим вас в ванне с соляной кислотой и сольем в парижскую канализацию?

– Спасибо и на этом…

– Спасибо вы нам скажете потом. А пока мы предлагаем вам сотрудничество с нашей службой, – продолжил старший троицы. – И давайте обойдемся без пафосных восклицаний по поводу предательства Родины и прочей чепухи. Ваша советская Родина предала вас вместе с Горбачевым в 1991 году. Хрустнула, как пустой орех, и развалилась.

– Что будет, если я откажусь? – Вопрос будто сам сорвался с языка.

– Я уже говорил, тогда вся эта пачка документов окажется на столе вашего руководства… И вы не сможете попросить парочку фотографий, чтобы продемонстрировать жене, – тема, сами понимаете, не та.

Последняя фраза показала, что француз цепко держал в памяти все детали разговора и не упускал случая всякий раз уязвить противную сторону.

– Нам даже не нужно будет объявлять вас персоной нон грата. Начальство «Военвнешторга» само позаботится о вашем скорейшем отъезде домой.

– Зато у меня будет смягчающее обстоятельство, – Коржавцев тоже не остался в долгу. – Я имею в виду информацию о двурушничестве Жискара. А у вас останется на добрую память проваленный агент-двойник.

– Во-первых, не забудьте, что этот конфидент был задержан после явки с вами. Значит, провалили его вы. – Разведчик сделал эмоционально-смысловое ударение на местоимении. – И это обстоятельство станет для вас скорее отягчающим фактором, уж больно большой шлейф проблем за этим тянется… Во-вторых, Жискар уже выработал свой оперативный ресурс агента-двойника, и мы завершаем с ним сотрудничество. Хотя, – видимо, французу в голову пришла какая-то интересная мысль, и после недолгих размышлений он решил ее озвучить. – Хотя, если вы согласитесь работать с нами, а я уверен в этом, мы продумаем ситуацию и не вызывающие никаких подозрений обстоятельства, в результате которых вы сможете сообщить куда следует о том, что Жискар ведет двойную игру. Это поднимет ваш авторитет и статус не только у бывших коллег в разведке, но и у нынешних в «Военвнешторге».