— Ты хочешь, чтобы я вас пожалел?
— Чего вы хотите от нас? — поинтересовался Пьер.
— Я хочу предложить вам небольшое дельце. — Диллон указал головой на дверь. — Лучше бы вы ее закрыли.
Гастон положил аккордеон на стойку, закрыл дверь на щеколду, потом опустил жалюзи. Вернувшись, сел на табурет:
— Итак, друг мой?
— Вы, ребята, могли бы получить большие деньги. — Диллон открыл портфель, достал дорожную карту и показал братьям пачки стодолларовых банкнот. — Двадцать тысяч баксов. Десять сейчас и десять после успешного завершения дела.
— Боже! — воскликнул Гастон с трепетом. Но Пьер не проявил особого волнения.
— И что мы должны сделать за эти деньги?
Диллон всегда считал, что лучше держаться по возможности ближе к правде. Он развернул дорожную карту на стойке.
— Меня нанял Корсиканский союз, — сказал он, назвав преступную организацию, вызывающую наибольший страх во Франции, — чтобы решить одну небольшую проблему. Вы можете считать, что речь идет о деловом соперничестве.
— Понятно, — отметил Пьер. — И вам надо решить эту проблему?
— Совершенно верно. Люди, о которых идет речь, будут проезжать по этой дороге по направлению к Валентону завтра, вскоре после двух часов. Я намерен взять их вот тут, у железнодорожного переезда.
— А как это будет сделано? — поинтересовался Гастон.
— Очень простая засада. Вы все еще занимаетесь транспортом, не так ли? Краденые автомобили, грузовики?
— Вы же знаете. Вы покупали их у нас не один раз, — ответил Пьер.
— Пара фургонов у вас найдется? Не слишком трудно?
— А что потом?
— Мы отправимся к этому месту сегодня вечером. — Он взглянул на свои часы. — Прямо отсюда, в одиннадцать часов. Дорога займет всего час.
Пьер покачал головой:
— Послушайте, это будет мне не по силам. Я стал слишком стар для перестрелки.
— Прекрасно, — отпарировал Диллон. — Сколько человек ты убил, когда был в спецназе?
— Я тогда был моложе.
— Мы все стареем, я полагаю. Никакой перестрелки. Вы оба вступаете в игру и тут же выходите из нее. Все кончится так быстро, что вы даже не успеете понять, что происходит. И никаких проблем. — Он вынул из портфеля несколько пачек стодолларовых банкнот и положил их на стойку бара. — Десять тысяч. Договорились?
Как обычно, жадность взяла верх. Пьер сгреб деньги.
— Да, приятель, я думаю, мы договорились.
— Хорошо. Я вернусь в одиннадцать. — Диллон закрыл портфель.
Гастон распахнул дверь, и ирландец ушел.
Гастон спросил, повернувшись к брату:
— Что ты думаешь?
Пьер налил в два стакана коньяк:
— Я думаю, наш друг Рокар очень большой врун.
— И очень опасный человек, — добавил Гастон. — Что будем делать?
— Поживем — увидим. — Пьер поднял свой стакан. — Твое здоровье.
Диллон преодолел весь путь до склада на улице Хельер пешком, сворачивая с одной улицы на другую и то и дело скрываясь в темноте, чтобы убедиться, что за ним никто не следит. Он уже давно был убежден в том, что во всех революционных политических группировках проблемы возникают потому, что они раздираются фракционной борьбой и наводнены информаторами, и что это особенно верно, когда речь идет об Ирландской республиканской армии. Именно поэтому, как он и сказал Арону, он предпочитал пользоваться услугами профессиональных уголовников всякий раз, когда нуждался в помощи. Он обычно называл их «честными мошенниками, работающими за деньги». К сожалению, не все они были такими, а поведение Пьера озадачивало.
В больших двойных дверях склада имелась небольшая скрытая дверь. Диллон отомкнул запор, открыл ее и вошел внутрь. Здесь стояли два автомобиля: седан «рено» и «форд-эскорт», а также закрытый брезентом полицейский мотоцикл «БМВ». Он убедился, что все в порядке, и поднялся по деревянной лестнице в квартиру на втором этаже. Она не была его единственным домом. У него имелась также приспособленная для жилья баржа на реке, но иногда эта квартира была ему нужна.
На столе в маленькой гостиной лежала брезентовая сумка, а на ней записка всего из двух слов: «Как заказано». Он улыбнулся и раскрыл сумку. В ней лежал «калашников» последней модели. Его тренога была сложена, ствол снят, чтобы пулемет было удобнее переносить. В сумке лежали две большие коробки с лентами. Диллон открыл ящик шкафа, взял сложенную простыню и положил ее в сумку. Потом застегнул молнию, поправил вальтер на поясном ремне и спустился вниз с сумкой в руке.
Он запер за собой дверь и пошел по улице. Как обычно в таких случаях, его все больше охватывало волнение. Это было для него самое лучшее чувство на свете, и он испытывал его всегда, когда шла игра. Он повернул на другую улицу, прошагал несколько минут, остановил проезжавшее такси и сказал шоферу, чтобы тот отвез его к «Черному коту».
Читать дальше