Джек Хиггинс - Эпицентр бури

— Уверен, что тебе это удастся. Держи меня в курсе.

— Я так и сделаю.

Диллон повесил трубку, надел пиджак и спустился вниз, в бар. Он слышал, что ресторан «Грилл» в этой гостинице очень хорош.

Через некоторое время к нему подошел симпатичный итальянец и сказал, что он метрдотель Аугусто. Диллон взял меню, заказал бутылку шампанского и расслабился.

Примерно в то же время в дверь квартиры Броснана на набережной Монтебелло позвонили. С большим стаканом шотландского виски в руке Мартин открыл дверь и увидел на пороге Мэри Таннер.

— Привет, — сказал он. — Это сюрприз.

Она взяла у него стакан и вылила содержимое в горшок с цветком, стоявший в углу у двери.

— Это вам не поможет, — заявила она.

— Ну, раз вы так считаете… Что вы хотите от меня?

— Я думала, что вы один, и решила, что это не лучшее решение. Фергюсон говорил с вами, прежде чем уехать?

— Да. Он сказал, что вы остаетесь. Сказал, чтобы мы приехали завтра после обеда.

— Хорошо, но это не решает проблему сегодняшнего вечера. Думаю, у вас весь день не было во рту ни крошки, так что я предлагаю пойти куда-нибудь поесть, и не говорите, пожалуйста, «нет».

— Я даже не смел мечтать об этом, капитан, — произнес Броснан, отдавая ей честь.

— Не валяйте дурака. Где-нибудь поблизости есть заведение, в котором вы любите бывать?

— Конечно, дайте мне надеть пальто, и я к вашим услугам.

Это было типичное парижское бистро. Оно находилось рядом в переулке. Простое, без претензий, разгороженное на кабинки, чтобы было уютнее, с запахами готовящейся на кухне еды. Мартин заказал шампанское.

— «Круг»? — спросила она, когда официант принес бутылку.

— Они меня знают.

— Вы всегда пьете шампанское?

— Несколько лет тому назад я получил пулю в живот. Это доставило мне много неприятностей. Доктора запретили пить, особенно красное вино. А с шампанским все было в порядке. Вы обратили внимание на название этого местечка?

— «Прекрасная Аврора».

— Так же называлось кафе в «Касабланке». Хэмфри Богарт… Ингрид Бергман… — Он поднял свой бокал. — Они смотрят на вас, детка.

Они посидели некоторое время молча, радуясь друг другу. Потом Мэри спросила:

— Можем мы поговорить о деле?

— Почему бы и нет? Что вас волнует?

— Что будет дальше? Диллон везде легко исчезает, как в дремучем лесу. Вы сами говорили об этом. Как же вы собираетесь отыскать его?

— У него есть одно слабое место, — поделился с ней Броснан. — Он и близко не подойдет ни к кому из ИРА, боясь предательства с их стороны. Это оставляет ему только одну возможную среду, где он может получить помощь, — преступный мир. Он достанет там все: оружие, взрывчатку, даже физическую помощь. Он отправится в совершенно определенное место, и вы знаете, где оно находится.

— В восточной части Лондона?

— Да, почти такое же романтичное местечко, как «маленькая Италия» в Нью-Йорке или Бронкс. [6] Бронкс — квартал в Нью-Йорке, где живут в основном иммигранты. — Прим. перев. Там действовала банда братьев Крей, которая больше других напоминала голливудских гангстеров, и банда Ричардсона. Вы много знаете о восточной части Лондона?

— Я думала, что все это дело прошлое.

— Вовсе нет. Крупные бандиты, «губернаторы», как их называют, действуют почти законными путями, но все старомодные преступления — кражи, ограбления банков, машин, перевозящих деньги и ценности, — все это осталось прерогативой тех же банд. Все они семейные люди, и смотрят на свое дело как на бизнес. Если вы окажетесь у них на пути, они убьют вас.

— Очень мило!

— И все знают, кто они такие, в том числе и полиция. Именно в этом обществе Диллон и будет искать себе помощников.

— Послушайте, — сказала она, — но это ведь очень спаянная компания.

— Вы правы, но, видите ли, у меня случайно есть «пропуск» туда.

— Но как, черт возьми, вам это удалось?

Он налил ей еще шампанского.

— В тысяча девятьсот шестьдесят восьмом во Вьетнаме, во времена буйной и глупой юности, я был коммандос. Я сформировал отделение спецназа для проведения операций в Камбодже, причем совершенно нелегально. Я набирал людей из всех подразделений, и это были парни экстра-класса. У нас было даже несколько морских пехотинцев. Там я встретился с Харри Фладом.

— Харри Флад? — повторила она и нахмурилась. — Почему-то это имя кажется мне знакомым.

— Вполне возможно. Я объясню. Харри мой ровесник. Родился в Бруклине. Его мать умерла родами. Его растил отец, который умер, когда Харри было восемнадцать. Он завербовался в морскую пехоту, чтобы было на что жить. Его отправили во Вьетнам, где я его и встретил. — Броснан рассмеялся. — Я никогда не забуду нашу первую встречу: в вонючем болоте по шею в дельте Меконга.