Александр Неизвестный - Побег из жизни

Тогда Грачев был сильней Андреева. Он действовал, оставаясь невидимкой, удачно обрывая связи, перевоплощаясь. Что-то не сработало в его расчетах или сработало против. Грачев не знал причины провала. Но он был, уверен: противник не мог раскрыть всей сети Вариолы.

Сейчас, когда они оказались лицом к лицу, сильнее стал Андреев. Андреев держит его в руках. Но это еще не конец. И если он, Грачев, сейчас не знает, что именно отдало его в руки Андрееву, то и Андреев не может располагать обширными сведениями. Правда, в руках Андреева серьезные и достаточные данные для того, чтобы Грачев надолго остался за решеткой. Его взяли, как говорят, с поличным. С сеткой в кармане. Потянут Рыбакова. Может, и удар ему нанесен именно с этой стороны. Тогда дело хуже. Там смерть Гали. Обязательно будут уточнять, почему она погибла. Все обстоятельства против молодого Рыбакова. Он был близок с ней. Он лгал ей. Он побудил ее вызвать отца. Он поссорился с ней, и она грозила выдать его. Этой версии трудно что-либо противопоставить. Все улики против Олега Рыбакова. Представив себе измученное безразличное лицо Олега, Грачев с удовлетворением подумал: «Нет, этот безвольный, сломленный горем молодой человек не сможет отстоять себя, оправдаться в глазах правосудия». А вдруг причина совсем в другом? И Рыбаковы тут ни при чем? Сетка, если ее обнаружат, конечно, может вызвать подозрения. Но она не сразу о себе заявит. Даже самый осведомленный человек не вдруг поймет, что такое эти листочки... Тогда он еще поборется с Андреевым.

И наконец, в резерве у него имеется испытанный прием — поторговаться и оплатить предъявленный счет. Оплатить тем, что знает. Не раз охнет там Кларк, если он заговорит. А пока молчать. Выдержки у него хватит.

Грачев с любопытством, нагловато, спокойно смотрел на майора Андреева, который заговорил первым:

— Как выспались? Как себя чувствуете?

— Спал крепко. Чувствую себя отлично. Хочется дополнительно к тому, чем вы угостили меня ночью в самолете, получить хороший завтрак, и, я думаю, мы скоро достигнем взаимопонимания.

— Завтрак уже готов. Я действительно с ночи забочусь о вашем питании.

— Спасибо. Ценю ваши любезности, кроме одной.

— А именно?

— Мне никогда не нравились украшения, которые на моих руках. Они раздражают звяканьем и лишают ощущения свободы.

— У вас большой запас юмора. Но это лишь увеличивает мое желание познакомиться с вами поближе. О том, что вы и Грачев, и Николаев, мне известно.

— Значит, вам известно все, что относится к Николаеву и Грачеву. Вы это хотели сказать?

— Нет. Я просто хочу положить начало допросу обычной записью в протоколе. Кто вы в действительности?

— В сравнении с тем, что вам уже известно, остальное несложно. Я — Николаев Василий Иванович. Сын царского чиновника. Родился в эмиграции. Иностранный подданный. Иностранный агент. Я действительно заброшен в Советский Союз по заданию иностранной разведки. Я просто агент, исполнитель. Допрос не встретит запирательств в том, что относится к моей роли, к моей деятельности в СССР. Вы получите подтверждение всему, что вам уже известно о Грачеве и Николаеве. Получите также подтверждение о том, что я — Николаев по указанному мной адресу моего проживания в Париже. В этом у вас не будет трудностей.

Но не в этом главное. Как профессиональный разведчик, я представляю себе и меру ответственности, которую несу, и значение для вас сведений о моих хозяевах. Я уже сказал вам, что надеюсь на взаимопонимание. Вы обещаете мне свободу. Я обещаю вам ценные сведения и выход на главные позиции игры с моими боссами. Мой проигрыш пусть будет проигрышем боссов и может стать вашим крупным выигрышем. В конце концов мне все равно. Кто платит, тот и музыку заказывает.

Допросы продолжались в Москве, с участием свидетелей. Свидетелей действий Николаева. Свидетелей обвинения. Их показания были как бы отдельными кадрами, из которых Андреев монтировал документальный кинофильм. Сам Грачев находился на положении зрителя, которому предложили посмотреть этот фильм, о самом себе. И по мере того как узнавали в нем и Николаева, и «хозяина», и Грачева, главный актер все больше понимал, что давно уже, очень давно крепкая рука Андреева схватила его за горло, а теперь сжимала все сильней и сильней.

Понял он на допросах и то, как давно оказались в проигрыше его боссы — еще при рождении плана «Вариола». Он тогда уже был обречен, этот план, а деньги, предназначенные для его выполнения, пускались на ветер.