Александр Неизвестный - Побег из жизни

— Подвыпивший он везде подвыпивший, — глубокомысленно сказал стоявший по соседству с девушкой продавец гранатов, по-видимому, и сам любитель заложить за воротник. И когда морячок обратил внимание на его гранаты, стал так же весело и шутливо расхваливать свой товар.

— Бери! Смотри какие гранаты. Первый сорт. Во всем мире таких не сыщешь. Из совхоза «Заря», запомни. Так и скажешь потом. Из совхоза «Заря», — посмеиваясь говорил он, забывая, что моряк не понимает по-русски. Но моряку не очень понравился товар. Во всяком случае, он, осмотрев то, что лежало на прилавке, покачал головой, с трудом подбирая нужные слова, сказал: «Спелый. Спелый купим».

— Вот беда-то какая, — сказал владелец гранатов соседям. — Как на грех, все уже распродал. А дома у меня еще две корзины. Привез, а на базар не взял — не дотащить было сразу. — Он был расторопный малый — этот продавец гранатов.

— Эй, друг! — закричал он, заметив, что моряк собирается уходить. — Погоди, погоди. Пойдем ко мне. Я тебе дам спелых. Спелые! Спелые! — повторил он моряку громко, как глухому, и ткнул пальцем в крупный плод. — Да я тут рядышком, близко. — Он быстро собрал с прилавка остатки товара и вместе с моряком вышел за ворота рынка.

— Ишь, как его, сердешного, на гранаты повело, на кисленькое, значит, — сказала бабка, торговавшая рядом абрикосами. — И энтот, с гранатами, сурьезный, видно, мужчина, своего не упустит, — не без зависти проговорила она. — Конечно, хорошему покупателю отчего ж не удружить.

Продавец гранатов сказал правду. Идти им было совсем недалеко, только свернуть за угол. Здесь он вчера остановился на квартире, приехав из дальнего совхоза «Заря» вместе со своим племянником, специально, чтобы продать гранаты. Он очень торопится, потому что отпросился у бригадира всего на два дня, объяснил он хозяйке квартиры. Думал сегодня все и продать. Но тут в дороге прихворнул племянник. Видно, продуло, когда ехали в открытой машине. И правда, вчера, как только приехали, племянник, предоставив дяде все хлопоты, с вечера лег в маленькой полутемной боковушке, которую им уступила хозяйка, и так, не поднимаясь, лежал там. Даже не помог дяде донести до базара гранаты. Хорошо еще, что тому удалось найти такого покупателя. Хозяйка видела из летней кухни, как ее постоялец провел в дом морячка. Тот шел, покачиваясь, напевая «Подмосковные вечера». А постоялец громко расхваливал свой товар.

Морячок нисколько не торговался. Через несколько минут он вышел из дома, прижимая к груди пакет гранатов. Теперь он был совсем доволен. Насвистывая свою песню, он, все так же покачиваясь, прошел через двор мимо кухни. «Ишь, налакался, — подумала, глядя ему вслед, хозяйка, — гранаты ему надобны. А у самого вон штаны сползают. Сюда шел — держались вроде. А обратно так прямо дорогу метет. Небось явишься на корабль, увидит старшой, что ты штаны чуть не потерял, будут тебе гранаты. Ловок, — думала она о своем постояльце. — Такому покупателю все равно, что спелые, что неспелые. Он за ценой не постоит. И правда, наверное, моряк хорошо заплатил владельцу гранатов, хотя и купил не так уж много. Во всяком случае, тот был очень доволен. Сказал, что больше не хочет задерживаться».

— А как племянник-то.? — спросила хозяйка.

— Ничего, вроде отлежался. Приедет домой — полечится. А теперь пора. Не то больше расхвораться может.

— Ну ладно, будьте здоровы, — сказала она. — А когда надо — милости просим. У нас удобно. Базар вон — рукой подать. Спасибо за портрет за дочкин. Нюрка моя, как живая, у моря стоит. Хорошо рисуете.

— Не за что. Я люблю рисовать.

— Приезжайте. Рады вас видеть, — сказала хозяйка.

— А вы когда приедете, возьмете меня опять на берег зонтиком поиграть? — спросила девочка, дочка хозяйки.

— Непременно возьму, — отвечал постоялец.

Он расплатился с хозяйкой и оставил дочке ее непроданные гранаты — не тащить же их было обратно в село. Быстро собравшись, чтобы не опоздать на автобус, они вместе с племянником отправились в дорогу.

«А племянник вроде вчера показался мне пониже ростом, — подумала хозяйка. — И брюки на нем коротковаты немного».

Морячок был Николаев — Грачев.

Был морячок, стал — племянничек. А тот племянничек, который больной лежал, выздоровел и уплыл с кораблем. Морячком стал. Помог дядя тогда одного на другого обменять.

...Теперь, когда Логинов вспоминал все это, его пробирала нервная дрожь. Одно дело, думал он, помочь обмену племянничка на морячка или забрать деньги у ворюги Мокасинова и совсем другое — убийство девушки. И он, Логинов, теперь тоже невольный участник этого убийства. Надо спасать своего подопечного и спасаться самому. Другого выхода нет. Как долго тянется время! Хорошо, что он, вопреки наказу Николаева, все же припас пол-литра. Оглядываясь на спящего Олега, он потихоньку прикладывался к бутылке. Случайно выглянув в окно, Логинов увидел Мокасинова, прогуливающегося по противоположной стороне улицы. «Этот еще зачем пожаловал?» — мелькнуло у него. Протрезвев от страха, он наблюдал из-за занавески. Мокасинов продолжал ходить взад-вперед. «Вот дурак старый! И чего он ходит, глаза всем мозолит? А может, его прислал Николаев с каким-нибудь срочным распоряжением? Скорее всего это так. Ведь откуда бы Мокасинов узнал адрес дачи? Может быть, напали на след, ищут. И Николаев велел Мокасинову передать, чтобы они уходили отсюда».