Чингиз Абдуллаев - Поездка в Трансильванию

– Нужно. – Четвертый диск последовал за тремя первыми.

– А теперь слушай, – успокоившись, заговорил Дронго. – Я давно уже все понял. Никакого письма с угрозами ты не получал. Просто по своей линии через Интернет, видимо, договорился с поставщиками этой продукции купить ее именно здесь. Но ты боялся, понимал, что это уголовное преступление, даже просмотр подобного. В Америке ФБР отслеживает всех, кто хотя бы раз заходит на сайты с детской порнографией. Поэтому ты и придумал эти письма, сам организовал их Вундерлиху и Уислеру. И мне нарочно сообщил, чтобы я тебя защитил в случае чего…

– Мне говорили, что вы смелый человек… – жалобно всхлипнул Гордон.

– Решил подстраховаться, – покачал головой Дронго, – и придумал эту сказку про письма. Чтобы тебе поверили, даже послал два письма своим знакомым. Если тебя здесь схватят, ты вспомнишь про письма и скажешь, что тебе угрожали или шантажировали. Все правильно?

– Я боялся… не знал, как будет…

– Боялся, но покупал. Настоящий кретин. Они могли тебя так подставить!.. На их сеть вышел через Интернет?

– У нас свои пароли, чтобы не поймали. И мы обмениваемся дисками, не заходя на сайты; знаем, что их отслеживают.

– Зачем тебе на это смотреть? Совсем с ума сошел? Считай, что я тебя спас, мистер Гордон. А про свои деньги забудь, ты их на ветер выбросил. Поэтому все время нас торопил, не терпелось сюда приехать…

– Я испугался, – признался Гордон. – После того как убили Уислера, я очень испугался. Но мы договорились встретиться в нашем отеле. И этот человек меня ждал с шести вечера…

– Дождался. – Дронго сложил сломанные остатки дисков в пакет, забирая его с собой. – В общем, об этом ни слова. Чтобы не позорить твои седины, господин профессор. И еще один совет. Твоя сексуальная ориентация меня не интересует, это твое личное дело. Но смотреть такие диски просто гадко. И может привести к привыканию. А у вас в Америке за такое тюрьма гарантирована. Это ты, как профессор права, лучше меня должен знать. До свидания. – Он вышел из номера, хлопнув дверью, и громко сказал, идя по коридору: – Старый осел!

Утром всех предупредили, что прокурор и следователь будут вызывать их по одному на допрос. Дронго попросил разрешения навестить раненую в больнице. Прокурор разрешил с условием, что он сразу вернется в отель и поедет не один, а вместе с Панчулеску, который тоже собирался навестить пострадавшую.

Они вместе приехали в больницу. Панчулеску долго просил их пропустить. Главный врач объяснил, что особых травм у женщины нет, кости целы и удар всего лишь разорвал кожу, но она, очевидно, была в состоянии шока. В отличие от погибшего американского профессора, которого ударили так сильно, что сломали ему одну из костей. Но от этого умереть Уислер не мог, сразу добавил главврач.

Дронго беседовал с ним через Панчулеску, и разговор затянулся на целых двадцать минут. Наконец им разрешили пройти в палату. Лесия лежала с перебинтованной головой. Рядом сидела Катиба, приехавшая сюда рано утром. Ее уже знали, поэтому сразу пропустили.

– Как вы себя чувствуете? – поинтересовался Панчулеску.

– Плохо, – пробормотала Лесия, – голова болит. Мне уже сделали два укола.

– Надеюсь, вы скоро поправитесь, – ободряюще произнес Панчулеску.

В сумке Лесии, лежавшей на тумбочке, зазвонил телефон, и Катиба взяла сумку, взглянув на Лесию. Та утвердительно кивнула головой. Катиба вытащила телефон, едва не уронив заколку в виде дракона.

– Осторожнее, – попросила Лесия, – это моя любимая заколка.

Она взяла телефон, и во время разговора лицо ее постепенно вытягивалось, словно ей было неприятно общаться с позвонившим. Говорила она по-румынски.

– Это ее муж, – тихо пояснил Панчулеску. – Кажется, они решили подать на развод.

Лесия закончила говорить и положила телефон на тумбочку.

– Скажите, госпожа Штефанеску, что вы видели в монастыре? – спросил Дронго.

– Ничего конкретного, – вздохнула она, – только увидела, как кто-то подошел к Уислеру. Я не разглядела, кто именно, но неожиданно профессор упал. Я бросилась к нему и почувствовала удар. Больше ничего не помню.

– Ну да, все понятно, – кивнул Панчулеску, – убийца охотился за Уислером. Он ударил его, чтобы потом задушить, но вы помешали. И тогда он ударил сначала вас, а уже потом задушил профессора.

– Наверное, все так и было, – согласилась Лесия, – я точно не помню. У меня так болит голова.

– Вы у нас героиня, – улыбнулся Панчулеску. – Ну что ж, не будем вас больше тревожить. До свидания.