Роберт Ладлэм - Зов Халидона

И действительно. Он широко улыбнулся в своем открытом автомобиле и приветственно помахал рукой.

— Здорово, Ферги! Давненько не виделись!

Фергюсон ненавидел свою кличку «Ферги»; она цеплялась к нему всю жизнь. Как только он решал, что она канула в прошлое вместе со школьной жизнью, тут же возникал какой-нибудь противный тип, непременно напоминающий о ней. Сначала он решил осадить этого парня, напомнив тому о его роли всего лишь посыльного, но передумал. Он просто не ответил на приветствие.

— Поскольку ты узнал меня, я могу не показывать паспорт, — произнес Джеймс, подходя к машине.

— О чем речь! Я рад тебя видеть!

— Спасибо. Конверт при тебе? А то я спешу.

— Конечно, конечно, Ферги. Слушай, а ты, оказывался, крутой парень! Наш-то чуть в штаны не наделал! У него просто крыша поехала, ты понимаешь, о чем я?

— Понимаю. Так и должно быть. Конверт, пожалуйста.

— Разумеется. — Водитель вынул из кармана конверт и протянул его Фергюсону. — Только пересчитай. Если все в порядке, поставь здесь какую-нибудь пометку и верни мне его... Вот ручка.

— Нет необходимости. Он не посмеет меня обмануть.

— Да брось ты, Ферги! Задницей рискую я, а не ты. Пересчитай и сделай пометку. Что тебе, трудно?

Фергюсон раскрыл толстый конверт, в котором увидел около сотни купюр по пять и десять долларов. Он не просил о мелких купюрах, но так действительно было удобнее, он не мог не признать этого. Гораздо менее подозрительно, чем сотни, полусотни и даже двадцатки.

Джеймс начал считать.

Дважды человек Крафта сбивал его пустяковыми вопросами, и приходилось начинать заново. Когда же наконец он закончил, водитель внезапно протянул ему запечатанную коробку.

— Наш друг хотел бы показать, что зла на тебя не держит, и в знак этого посылает тебе подарок. Здесь — новая «яшика». Он помнит, что ты любишь фотографировать.

Фергюсон увидел торговый знак знаменитой фирмы по производству фотоаппаратов «яшика» на верху коробки. Аппарат за семьсот долларов! Один из самых лучших! Крафт-младший действительно здорово перепугался.

— Поблагодари от меня... Артура. Но передай, чтобы не вздумал вычитать его стоимость из последующих платежей.

— О, я ему обязательно все передам... Но сначала скажу кое-что тебе, малыш Ферги, — спокойно заметил водитель. — Тебя поимели на пленку.

— О чем ты?

— Обернись, малыш Ферги!

Фергюсон повернулся лицом к ограде, отделявшей причал от проезжей части. Не более чем в тридцати ярдах от машины из тени ворот вышли двое и медленно двинулись прочь. Один из них нес треножник с прикрепленной видеокамерой.

— Что вы сделали?

— Небольшая мера предосторожности, малыш Ферги. Наш друг страхует ваш договор, если ты понимаешь, о чем я. Инфракрасная съемка, малыш. Думаю, тебе известна такая штуковина. И ты дал тут потрясающее представление перед камерой, считая деньги и принимая черт знает что от какого-то парня, которого уже полгода никто не видел севернее Каракаса. Представляешь, наш друг специально вызвал меня из Рио, чтобы запечатлеть в кадре... рядом с тобой!

— Вы не имеете права! Вам все равно никто не поверит!

— Почему же, малыш? Ты ведь просто голодный молодой сучонок, а такие голодные молодые сучата очень легко хватают наживку... А теперь слушай меня внимательно, ублюдок. У вас с Артуром ничья. Один — один. Только вес у него побольше. Эта пленка может вызвать кучу вопросов, на которые у тебя не найдется ответа. Я ведь очень неприятная личность, ты меня знаешь, Ферги. Тебя запросто вышвырнут с острова... если раньше не вышвырнут на помойку. Ты понимаешь, о чем я? А с местным отребьем ты не протянешь и четверти часа — с тебя просто спустят по кускам твою белую шкуру. Так что будь послушным мальчиком, Ферги. Артур сказал, что эту тысячу можешь оставить себе. Пожалуй, ты ее заработал. — Мужчина помахал пустым конвертом. — Здесь — отпечатки пальцев: твои и мои... Чао, бэби! Пора мне отсюда в ту страну, где не признают выдачу преступников.

Водитель пару раз газанул на холостом ходу, затем толкнул рычаг переключения передач и, описав шикарный полукруг, погнал свой «триумф» в полутьму Харбор-стрит.

* * *

Джулиан Уорфилд прилетел в Кингстон три дня назад и все это время, используя все ресурсы «Данстона», пытался понять причину необъяснимых поступков Александра Маколифа. Питер Йенсен неукоснительно выполнял инструкции: он держал Маколифа под постоянным наблюдением, щедро платя швейцарам, администраторам, таксистам за информацию о каждом его шаге.