Роберт Ладлэм - Зов Халидона

— Похоже, этот черный сукин сын готов рискнуть своей чертовой задницей, чтобы не отстрелили наши. Может быть, он дает мне шанс еще пожить немного, хотя я этого и не заслуживаю. Он мой соотечественник, сынок. Мой новый земляк. Господи! Я знал, что мне понравится этот долбаный остров! А теперь проваливай отсюда к черту и займись девушкой. Мы присоединимся к вам попозже, об этом не беспокойся. Главное — девушка, Александр!

— Их пятеро, Сэм. Одного я прикончил в миле отсюда. Они могли засечь мой фонарь, когда я бежал к вам. Ужасно сожалею об этом... — Алекс пригнулся и, не обращая внимания на мокрые ветки, побежал к реке. Гремя автоматом по камням, он скатился по небольшому склону и очутился в воде.

Теперь на юг. Налево.

Триста ярдов. Девятьсот футов... на континенте.

Он старался держаться как можно ближе к берегу, укрываясь в тени. Пробираясь по жидкой грязи, перелезая через деревья, путаясь в траве, он вдруг вспомнил, что магазин его автомата пуст. Не останавливаясь, он отстегнул его, выбросил и достал из кармана новую обойму. Так же на ходу передернул затвор, досылая патрон в патронник.

Звуки выстрелов вернули его к реальности: Там, за спиной, одни люди очень хотели убить других людей.

Он добрался до первой излучины. Сто ярдов позади, двести осталось, машинально отметил он.

Мой новый земляк... Бог ты мой! Сэм Такер, неугомонный бродяга, исколесивший весь земной шар, изучивший жизнь десятков примитивных племен, влюблявшийся во все земли на свете — в поисках той единственной, которую он мог бы назвать своей хотя бы на склоне лет. И он нашел ее — в суровый час испытаний, в жестоких джунглях Кок-Пита на Ямайке. В бою за родину.

Краем глаза он увидел, как гигантская черная фигура выросла над головой и бросилась вниз. Огромная рука накрыла лицо и как капканом сжала челюсти; другая, подобно молоту, вонзилась под ребра. Он изо всех сил ткнул прикладом в повисшую на плечах тушу, вцепился зубами в ладонь и попытался упасть в воду.

— Чел! Господи, это ты, чел! — приглушенно воскликнул нападавший, и по голосу Алекс узнал Лоуренса. Ошеломленные, они отступили на шаг и одновременно протянули друг другу руки. Алекс все еще держал автомат, а Лоуренс — узкий длинный нож.

— О Боже, я ведь запросто мог убить тебя!

С севера опять донеслись звуки выстрелов.

— А я ведь мог садануть тебя лезвием... а не рукояткой, — ответил, темнокожий гигант, стоя по пояс в воде. — Твое счастье, что мы решили взять пленника.

Оба понимали, что времени для разговоров нет.

— Где вы? Где Элисон и Уайтхолл?

— Ниже по течению, чел. Недалеко.

— С ней все в порядке?

— Она напугалась... Но она очень храбрая женщина. Для белой английской леди. Ты меня понял, чел?

— Я понял, чел. Давай, пошли.

Лоуренс выбрался из воды примерно в тридцати ярдах ниже места этой встречи, едва не закончившейся смертельным исходом для обоих. Алекс обратил внимание, что тот обмотал кисть какой-то тряпкой, и только сейчас почувствовал во рту вкус чужой крови. Он потрогал свой бок, словно проверяя, все ли на месте после удара юного гиганта.

Негр махнул левой рукой в сторону склона, одновременно поднеся к лицу правую. Тонкий свист сорвался с его губ. Птица, летучая мышь, сова... Для Алекса это не имело никакого значения. Такой же звук донесся откуда-то сверху.

— Поднимайся, чел. Я подожду здесь, — произнес Лоуренс.

Алекс так и не понял, сказалась ли тревога пережитых часов или он интуитивно выбрал единственно верное решение, но он резко схватил Лоуренса за плечи и толкнул вперед.

— Все, хватит командовать. Ты не знаешь, что там творится. А я знаю. Так что шевели задницей. Наверх!

Очередная россыпь винтовочных выстрелов словно подтвердила его слова.

Лоуренс моргнул несколько раз подряд. Весь берег Марта-Браэ снова заливал желтоватый свет луны.

— О'кей, чел. Не толкайся!

Они взобрались на откос и двинулись к зарослям.

Из мрака вдруг появилась человеческая фигура — сгусток черноты на темном фоне — и устремилась навстречу. Алекс узнал Элисон. Лоуренс тонко почувствовал момент и протянул руку, забрав у Маколифа фонарь.

Она упала ему на грудь. И по всей земле... во всей вселенной в это же мгновение безумие кончилось. Настал покой. Мир. Благополучие. Но только на мгновение.

Потому что ни для чего не было времени.

Ни для мыслей, ни для переживаний.

Ни для слов.

Они стояли молча, просто обнявшись, и смотрели друг на друга в неверном лунном свете на берегу Марта-Браэ, на клочке земли, принадлежавшем сейчас только им двоим.