Дэвид Игнатиус - Эскорт для предателя

— У тебя проблема, — сказал Безумец хриплым от дыма голосом.

— Что такое, генерал? Я уверен, что не делал ничего плохого.

Как он испуган, бедняга. Не знает, зачем его вызвали сюда, в то отделение Корпуса, где он не был еще ни разу в жизни.

— Безусловно, поскольку это не твоя вина, — резко ответил Аль-Маджнун. — Не говори глупостей.

— Так что же случилось, генерал? Скажите, чтобы я мог хоть чем-то помочь вам. Я, как всегда, к вашим услугам.

— Похищен документ, связанный с программой, — сообщил ливанец. — Он касается некоторых испытаний, которые проводились в компании «Тохид электрик». Одна из фирм, контролировать которые — твой долг. Нехорошо.

— Нехорошо, — согласился Мехди и кашлянул.

Все свалят на него. «Тохид» — одна из фирм, под прикрытием которых проводят важные эксперименты, и следить за соблюдением секретности в ней — его обязанность. Он виноват.

— Очень плохо.

— Этот документ выкрали непосредственно в компании?

— Мы не знаем, но это не исключено. В таких деликатных делах нельзя надеяться на предположения.

— Безусловно, генерал. Что в нем было? Если вы можете рассказать об этом.

— Могу, конечно, именно поэтому и вызвал тебя. В нем описываются результаты испытаний детонатора для проектируемого устройства. В ходе экспериментов в «Тохид» возникли проблемы. И мы не знаем почему.

— У нас нет… этого документа? — непонимающе спросил Мехди.

— Нет. Просто нам известно, что кто-то интересовался им. Возможно, нашел его. Все, что я могу сказать тебе, — что это одно из главных направлений исследований. Это достаточно для твоей работы.

Аль-Маджнун дал Мехди Исфахани черную папку. Следователь опасливо взял ее в руки.

— Ты должен вести себя как кот, господин Мехди. Толстый кот с усами и маленькой бородкой, — сказал Аль-Маджнун. — Двигайся тихо и осторожно. Не надейся ни на друзей, ни на то, что знаешь, где правда. Это дело может оказаться пустышкой, а может — чем-то серьезным. Не стоит пугать людей без необходимости. Революция не совершает ошибок. На этом основан авторитет Вождя. Если допущен просчет, с этим надо разбираться с величайшей аккуратностью. Ты понял? Задавай вопросы, но очень осторожно.

— Да, генерал. Безусловно.

— О ходе расследования информируй меня. Но только не письменно, мин фадлук. И о расследовании не должен знать никто, кроме меня. Это приказ, отданный на самом высоком уровне. Сила Революции в нашей способности видеть сквозь тьму. Я понятно объясняю, брат инспектор?

Мехди склонил голову. Откуда все это свалилось на него?

— Никаких письменных донесений, — повторил он. — Только устные доклады, вам лично.

— Сам понимаешь, я всегда начеку. Не повторяй ошибок тех, которые считали, что знают, но на самом деле не знали.

— Слушаюсь, генерал. Я не стучусь в запертые двери.

Мановением руки Аль-Маджнун приказал разведчику уходить.

Мехди Исфахани, пятясь, отошел от сидящего за столом человека с испещренным шрамами лицом, и тут ливанец окончательно исчез с его глаз, закрыв голову черным капюшоном. Когда следователь распахнул дверь и в комнату проник свет из коридора, человеческий силуэт в углу комнаты было практически невозможно различить.

Вашингтон

Паппас вернулся в Вашингтон с ощущением того, что находится в чьем-то чужом теле. Как ни пытался он устроиться в кресле в самолете, все равно чувствовал неудобство. Не мог ни заснуть, ни читать и так и сидел, ерзая, час за часом, пока самолет не коснулся колесами полосы аэропорта имени Даллеса. Гарри бы предпочел переночевать в Лондоне, с комфортом поужинать с Эдрианом Уинклером, но на него давило слово, данное дочери Луизе. Он пообещал, что придет на их спектакль в летнем лагере. Он устал до крайности, и последнее, что ему хотелось, — это смотреть на постановку «Номер в отеле "Плаза"» в исполнении пятнадцатилетних подростков. Но Луиза постоянно жаловалась, что отца нет рядом, и как Гарри ни пытался убедить ее в обратном, объясняя, что любовь нельзя измерить в часах и днях, он все равно чувствовал себя виноватым. Поэтому он прилетел.

Спектакль вгонял в тоску. Это были три истории о проблемах семейных пар. Люди не получали от жизни желаемого и толком не понимали, чего именно они хотят. Лулу играла мамочку средних лет из пригорода Нью-Джерси, которой наскучил ее муж, и поэтому она хотела завести интрижку со своим бывшим возлюбленным, но никак не могла набраться смелости, чтобы все-таки сделать это. Гарри поразило то, насколько хорошо дочь исполняла эту роль — она идеально рассчитывала время, всякий раз точно попадая в те моменты, когда зрители должны смеяться. Откуда у нее такие обширные знания о страхах, присущих взрослым?