Дэвид Игнатиус - Эскорт для предателя

Четыре человека на берегу двинулись вперед. Первой, держа автомат в вытянутых руках над головой, двигалась Джеки. Следом шел Молави, за ним — Хаким и Марван, которые пятились, наставив в сторону берега автоматы.

— Джереми, — позвала женщина британского офицера.

— Джеки, — отозвался оперативник в бушлате.

Не совсем пароль и отзыв, но в данной ситуации этого было достаточно. Британец скинул трап, и четверка вскарабкалась на борт траулера. Молави пустили первым. Мотор запыхтел громче, и вскоре судно было далеко от берега. Когда они вышли из территориальных вод Ирана, Джеки сказала Молави, что он в безопасности. В ответ он лишь покачал головой, словно не веря, что все происходящее реально.

Молодой ученый посмотрел на британку. Обтягивающая ткань гидрокостюма подчеркивала восхитительные линии ее бедер и груди.

— Это всегда так просто получается? — спросил он.

— Да, если все правильно сделать, — ответила она.

К востоку от них на якоре стоял иранский патрульный катер, охраняющий государственную границу неподалеку от туркменского городка Гасан-Кули. Контрабандист обошел это место стороной.

Молави устал и лег прямо на палубе, прикрывшись толстым одеялом. Остальные сидели рядом и тихо разговаривали, попивая кофе из термоса, который взял с собой Джереми, британский разведчик. Время от времени кто-нибудь отпускал шутку, и все смеялись хором, наконец почувствовав себя свободными от напряжения, в котором держала их операция.

Светало. Судно направлялось к рыбацкой деревушке километрах в десяти от Гасан-Кули. Это было пустынное место посреди выбеленного солнцем песка каспийского побережья. Прибывших поджидал джип, на котором их отвезли на несколько километров от берега. Там они пересели в вертолет. На его борту тоже были опознавательные знаки компании «Газпорт лимитед». Один из пилотов дал Молави сухую одежду и отвел его в ангар неподалеку, чтобы тот сходил в туалет. Остальные переоделись, никуда не уходя. Черные гидрокостюмы свалили в огромный вещмешок, а вместо них надели обычную одежду, так что вполне могли сойти за туристов, прилетевших на выходные.

Когда все погрузились на вертолет, Молави никак не мог разобраться со страховочным поясом, и сидящие по бокам от него Марван и Хаким помогли ему, застегнув замки ремней. Джеки дала ему затычки для ушей, чтобы грохот ротора и свист турбины не оглушили его. Машина оторвалась от земли, зависла, а затем плавно пошла вверх, будто не подчиняясь законам тяготения. В паре сотен метров вертолет наклонил корпус и полетел на восток, в сторону Ашхабада.

Они мчались над пустынными равнинами юго-восточной Туркмении, мимо небольших городов с непроизносимыми названиями. Кызыл-Атрек, Гум-Даг, Кызыл-Арбат. На юге виднелись горы Копетдаг, ряд острых пиков на границе Туркменистана и Ирана. Через иллюминатор вертолета можно было разглядеть русла высохших рек и козьи тропы, пересекающие пустыни и горы. Молави глядел на пейзажи, пытаясь не заснуть, но не смог и все-таки отключился. Это бегство подействовало на него как успокаивающий наркотик, и он спал сном приговоренного, получившего помилование.

Самолет, в котором летели Гарри Паппас и Эдриан Уинклер, приземлился в аэропорту Ашхабада и зарулил в дальний конец площадки, в стороне от бизнес-терминала. У полосы их поджидал зеленовато-голубой «мерседес», у которого стояли охранники в штатском. Когда Гарри и Эдриан сошли по трапу, их встретил туркмен, который отвел их к машине. Сам он сел спереди, рядом с водителем, посадив пассажиров из Европы сзади. Автомобиль выехал за пределы аэропорта, минуя таможню, паспортный контроль и VIP-зал.

Утро едва началось, город пробуждался ото сна. Эта столица государства выглядела так, будто ее возвели за одну ночь. В новых кварталах сверкали белым мрамором дворцы государственных учреждений и роскошные частные дома, похожие на дорогие игрушки. Они были выстроены в стиле турецкого неоклассицизма, с величественными колоннами и золотыми куполами. Это было символом постоянства, того, что люди, выросшие кочевниками, желали видеть в своей столице и чего добились, когда выяснилось, что у них под ногами пятые по величине запасы мирового газа и они могут позволить себе строить все, что вздумается.

Прежний правитель страны, скромно именовавший себя Туркменбаши, «глава туркмен», даровал свое имя практически всем этим величественным зданиям и даже позволил воздвигнуть свою золоченую статую посреди города. В постаменте смонтировали двигатель, и в течение всего светового дня монумент поворачивался лицом к солнцу.