Лариса Захарова: Операция «Святой»

«Он говорит так, ибо другого сказать не может, — подумал Бенеш. — Но на кого же в таком случае опереться малым странам? На кого, на кого опереться мне и моей стране?»

Руки президента судорожно сжались, и все услышали, как хрустнула слоновая кость ножа для бумаг.

Леже опустил глаза. Вуех откинулся в кресле. Опять все смолкли.

Бенеш уже знал, что Чемберленом он предан. Это стало очевидным после недавнего разговора с британским послом Праге Ньютоном. Тот дал понять, насколько глупо сопротивляться той силе, что стоит за спиной Генлейна: НСДАП и Гитлеру. Если Бенеш хочет выжить, он должен принять все требования генлейновцев вплоть до отделения Судет от Чехословакии. «Произойдет ли присоединение к рейху или образуется новое государство — это решать Генлейну и его партии», — заключил свою речь посол.

Бенеш вспылил:

— Пока я президент, Чехословакия будет до конца отстаивать свои интересы перед лицом нацизма, фашизма, как угодно называйте кровавую диктатуру, от этого она не изменит своей сущности. Я законно рассчитываю в своей борьбе за национальную независимость на помощь государств, с которыми Чехословакия связана военными договорами.

— Вы имеете в виду Францию и СССР, не так ли? Что же касается нас, то у Чехословакии нет договора с нами, — ответил тогда Ньютон холодным тоном. — Кроме того, я позволю напомнить вам слова нашего бывшего премьер-министра Болдуина. Он не раз заявлял, что британская граница, то есть граница британских интересов на континенте, проходит по Рейну. Болдуин считается одним из крупнейших политиков королевства, его дальновидность всегда поражала не только друзей, но и противников. Поэтому я позволю себе сомневаться, что новое правительство в ближайшее время отодвинет границу британского влияния и интересов дальше на восток. Жаль, мистер Болдуин болен, очень болен.

— Весьма сожалею, — так же холодно ответил Бенеш. — При случае, передайте сэру Стенли мои надежды на его скорейшее выздоровление.

Бенеш посмотрел на Леже. «Да, именно в этом кресле в конце ноября сидел посол Ньютон. Интересно, — подумал он, — Леже и Ньютон не встречались? Поразительно вдруг сблизились их точки зрения. Итак, Лондон прямо говорит о необходимости раздела страны, французы советуют соглашаться на автономию Судет, что практически одно и то же… Как же уповать на их поддержку?!!»

— Порой невольно складывается впечатление, — горько усмехнулся президент, — будто слишком многие европейские государства не имеют иной заботы, кроме опасения, как бы не навлечь гнев Берлина…

Леже обиженно глянул на него, но быстро овладел собой и принял свой обычный доброжелательный вид — в конце концов, сказанное президентом в равной мере относится и к самому Бенешу. Разве не страх перед Гитлером удерживает Бенеша от решительных действий — арестовать и судить Генлейна за подрывную деятельность, ввести в Судетах военное положение!.. Но трагический пример австрийского канцлера Дольфуса, видно, останавливает — тот в своей борьбе с нацистами прибегал именно к решительным мерам и был убит ими. Бенеш, конечно, не сомневается: венский путч можно повторить и в Градчанах.

Леже хорошо знал о настроениях политических лидеров Чехословацкой республики. Правые аграрии Беран, Черны, даже премьер-министр Ходжа, даже министр иностранных дел Крофта, уже не говоря о главе Национальной общины (фашистского толка) Гайде, требовали «любой ценой» сблизиться с Гитлером, подстроить «под него» внешнюю и внутреннюю политику — и тем спасти страну.

Леже отдавал себе отчет, что и французы, и англичане, подталкивая Бенеша договориться с Генлейном, по сути готовят его к соглашению с Гитлером. Леже не знал, что Бенеш уже пытался сесть за стол переговоров в Берлине. Ходжа и Крофта уговорили его год назад, в декабре 1936 года, тайно от союзников встретиться с представителями Гитлера для обсуждения возможности заключения германо-чехословацкого соглашения по образцу двухстороннего договора Германии с Польшей от января 1934 года. Бенеш понял, ему хотят навязать договор явно неравноправный, хотя сам — нужно идти навстречу! — предложил включить в договор пункт о совместной деятельности чехословацкой полиции и гестапо в борьбе с пропагандой Коминтерна на чехословацкой и немецкой территориях. Одно тогда остановило — требование германской стороны разорвать советско-чехословацкий договор о взаимной помощи, заключенный в мае 1935 года. На это условие Бенеш не пошел. Он не заключил договора с рейхом.