Иван Папуловский - Агент зарубежного центра

Оказалось, изменилась. Сослуживцы Хельги Ноормаа стали замечать появившуюся в поведении молодой женщины не свойственную ей нервозность, манеру ко всему настороженно прислушиваться.

Как-то после работы зашла Хельги в местный сельмаг. Поздоровалась с одним, с другим. Стала покупать хлеб, макароны, масло, сахар, сигареты.

— Как всегда, буханочку? — спросила продавец.

— Нет, сегодня попрошу три. К маме гости приехали.

Обычно общительная, разговорчивая, Хельги стала теперь замкнутой, шутки односельчан не всегда доходили до нее. Подшучивали же не только над ее мужем, «не просыхавшим» с утра до вечера и редко появлявшимся в доме жены и тещи, но и над нею самой.

— Кого откармливаешь, Хельги? И куда тебе столько сигарет?..

В свои тридцать шесть она была еще стройной, розовощекой — некоторые мужчины не без надежды на успех ухаживали за ней и заходили в отделение связи, где она сидела у коммутатора.

В сельмаге Хельги стала появляться ежедневно, и каждый раз закупленные продукты явно превышали потребности ее семьи.

— У мамы опять гости, приехали на несколько дней — надо же их кормить!..

Односельчане заметили этих «гостей». Двое молодых мужчин. Оба высокого роста. Уезжали куда-то на велосипедах, да так поспешно, что никто не успевал их разглядеть…

— Давайте-ка накроем их! — предлагали горячие головы.

— И что? — опрашивал Гавриил Григорьевич. — Возьмем без всяких улик, без свидетельств о враждебной деятельности? Без сообщников, к которым, возможно, они шли?

Полковник Старинов предостерегал своих сотрудников от спешки и суетливости. Терпение, железная выдержка — самые необходимые качества настоящего чекиста. А еще — строгая конспирация поиска, умение наблюдать, делать правильные выводы из разрозненных фактов, анализировать и обобщать противоречивые сведения.

Конечно, наблюдение за хутором Лизы Тоомла теперь велось круглосуточно. Молодые ребята-оперативники замаскировались столь удачно, что их невозможно было обнаружить, хотя это давалось им с большим трудом. Лето стояло жаркое, день становился таким длинным, что трудно было уловить его переход в светлую белую ночь. На сенокосах почти круглые сутки стрекотали сенокосилки, да и на полях с утра до вечера копошились крестьяне. По лесам вокруг деревень и хуторов носились ватаги ребятишек, игравших в свои шумные ребячьи игры. Порой дежуривших в засадах чекистов одолевала такая жажда, что готовы были, кажется, сбросить всю маскировку и устремиться к ближайшему колодцу…

Зато теперь точно установили «распорядок» на хуторе Лизы Тоомла. Двое незнакомых молодых мужчин приезжали на велосипедах обычно к вечеру, порознь, в дом сразу не заходили. Их встречала либо сама хозяйка хутора, либо ее дочь Хельги. Один из незнакомцев, брюнет, вскоре уходил в сарай, а блондин обычно на некоторое время заходил в дом. Старая Лиза беседовала с блондином, а Хельги, переодевшись, направлялась в сарай, где скрывался другой постоялец, и оставалась там.

Рано утром мужчины на велосипедах уезжали в лес. Всегда порознь. Лиза шла на работу в колхоз или трудилась на своем хуторском участке, Хельги деловито направлялась в агентство связи.

Брюнет, с которым Хельги теперь часто оставалась в сарае, очень смахивал на того любителя молока, который заходил на одинокий хутор пожилой колхозницы и которого она четко определила — «не из наших».

Конечно, группа полковника Старинова не ограничивалась наблюдением за хутором Лизы Тоомла, и хоть «синий треугольник» на чекистских картах оставался предметом наиболее пристального внимания, оперативно-поисковые мероприятия проводились и во многих других местах. Как и сказал своим сотрудникам Гавриил Григорьевич, вражеские лазутчики теперь действительно не прятались по лесам, а стремились скорее уйти в город, смешаться с толпой, и найденный тайник в туалете поезда Таллинн — Пярну об этом красноречиво свидетельствовал. Поступило в те дни в Комитет госбезопасности республики немало и других сигналов о неизвестных лицах. Весь аппарат был начеку.

И вот первый убедительный сигнал о том, что сброшенные с самолета-нарушителя разведчики обосновались на территории Советской Эстонии, приступили к выполнению своих шпионских заданий: 30 июня 1954 года был зафиксирован выход в эфир нелегальной радиостанции. Она работала всего несколько минут и успела передать краткую зашифрованную информацию заграничному центру, но этого было достаточно, чтобы определить новые задачи в проведении операции по розыску и задержанию вражеских агентов.