Виктор Давыдов - Кто бросит камень? Влюбиться в резидента

— Представляешь, парень этот, Глебов, в подмосковную деревню к какой-то родне отдохнуть подался. Отпуск ему краткосрочный дали. Беспалый за ним туда поехал, должен уже вернуться. Привезет прямо сюда, — Климов взглянул на часы.

— Слушай, Никита Кузьмич, а как с «наружкой» решилось? — Прохоров всерьез беспокоился за возможные последствия «прокола» на почтамте.

— Все путем. Раз в жизни повезло, и придумывать ничего не пришлось, — Климов весело подмигнул Николаю Николаевичу. — До конца недели велели обходиться своими силами. Но в субботу и воскресенье обещали дать для контроля встречи.

— Думаешь, придут? — Прохоров задал вопрос, на который ни тот, ни другой не знали ответа, пододвинул Климову стакан с остывшим чаем, и в этот момент затрещал дверной звонок.

— Кажись, ко мне. Никак сержант вернулся? — вопросительно глянул он на Климова и пошел открывать.

Когда через минуту Прохоров открыл дверь в комнату, на лице его было удивленно-насмешливое выражение. Следом за ним в дверном проеме сначала появилось помятое, исцарапанное лицо Глебова, а затем и все остальное тело, поддерживаемое Беспалым, нетвердо перешагнуло порог.

— Это еще что за фигура? — с первого взгляда Климов явно не признал Глебова.

— Так это они и есть, товарищ лейтенант. Гражданин Глебов собственной персоной, — гордо доложил сержант.

— По-моему, эта фигура в дрезину пьяная, — резко оборвал его Климов, потянув носом. — Ты его со свадьбы приволок?

— Да нет, из деревни. Ему там вчера деревенские парни чуток бока намяли, ну а потом всю ночь замирялись. Вот он и того…

— Любимое занятие русского мужика: выпить, подраться, ну а уж потом нажраться по случаю вечной любви и дружбы, — усмехнулся Прохоров.

— А что, у нас в деревне городских завсегда на вшивость проверяли. Ему бы рассолу сейчас… — с трогательным участием произнес Беспалый.

— Отставить рассол, сержант. Приказываю: марш с этим типом в ванную и привести его в чувство, — в голосе Климова чувствовалось объяснимое раздражение: в этом деле, похоже, на каждом шагу не понос, так золотуха…

Сержант с готовностью подтянулся.

— Слушаюсь. Я извиняюсь, товарищ, — обратился он к Прохорову, — где у вас ванная?

— Налево по коридору, предпоследняя дверь, — Прохорова тоже начинала беспокоить эта непрекращающаяся «непруха». — Только потише, не привлекай внимание.

Дверь за сержантом захлопнулась, и Николай посмотрел на Климова:

— Ну что? Кажется, похож.

Тот передернул плечами:

— Похож-то он похож, да как мы его на встречу-то отправим? Те же сразу подумают, что его поймали, прижали на Лубянке, как следует, он и раскололся. И чекисты теперь хотят их на «живца» изловить.

Прохоров задумчиво покачал головой в знак согласия. Действительно, с такой физиономией Глебова вряд ли что выгорит… Как будто жена за измену отомстила… Стоп!

— Слушай, Никита Кузьмич, а ведь у него рожу-то будто баба исцарапала. Я придумал… значит, так. Сейчас он очухается и мы организуем его доставку в милицию. Сдаем его туда под фамилией Лещинский, укажем адрес квартиры, которую сняли для Риммера. С милицейским начальством тебе придется договориться. Он там пару часов посидит. Ему штраф выпишут и выпустят. А в протоколе надо записать, что в нетрезвом виде хотел добиться взаимности от знакомой девушки, за что и поплатился. А довесок в виде «фонаря» от общественности получил, когда за ней гнался.

— Ну, ты голова, Николай Николаевич! Я бы сроду… — Климов глянул на часы. — Значит, у нас времени до встречи…

— Сутки, — подсказал Прохоров. — Поработать с ним, конечно, можно, но надо бы ему Риммера показать… завтра с утра.

— А это зачем? — удивился Климов.

— Для психологии. Надо же ему на себя самого живого посмотреть. На оригинал, так сказать.

Климов пожал плечами:

— Как знаешь, конечно, только повторяю: я тянуть кота за хвост не собираюсь. Появится связник — сразу возьмем.

— Слушай, мы же о главном забыли, — Прохоров поднял указательный палец. — А вдруг он не согласится на встречу пойти?

Климов недовольно покрутил головой:

— Никаких «вдруг», у меня согласится как миленький. В противном случае…

Он не успел пояснить, что произойдет в противном случае. В дверь постучали, и в следующую секунду глазам оперативников предстал Глебов, мокрый, в трусах, с ворохом одежды в руках.

— Принимайте работу, — прозвучал из-за его спины довольный голос Беспалого.

Выйдя из отделения милиции на улицу, Глебов остановился и вытер лицо платком. Он и так-то чувствовал себя из рук вон после ночного загула, а тут еще эти чекисты с какими-то заданиями. И при чем тут милиция — он же ничего не нарушал? Все происходящее представлялось отрывком из фантастического романа, в котором он по непонятной причине стал одним из главных героев. Ему бы сейчас водички попить да на боковую… «Господи, лицо горит, во рту будто эскадрон ночевал… Кстати, надо домой позвонить, чтобы не беспокоились». Он обвел взглядом улицу, увидел на перекрестке телефон-автомат и, нетвердо ступая, зашагал к намеченной цели. Перед самым автоматом его неожиданно обогнал какой-то прохожий, зашел в будку и начал крутить диск аппарата. Выругав себя за проявленную медлительность, Михаил начал шарить по карманам в поисках мелких денег. Прохожий, покрутив диск телефона, вышел из будки, увидел Глебова, и лицо его просияло.