Жерар Вилье: Убить Ющенко!

Бизнес-класс рейса «Международных авиалиний Украины» Вена — Киев был практически пуст. Кроме Малко, в нем находился только какой-то дряхлый старик, съежившийся в своей шубе. Старый «Боинг-737» пролетел над самыми верхушками покрытых снегом березок и приземлился без каких-либо толчков. Было уже почти темно, и аэропорт «Борисполь» походил на то, чем он всегда был: на аэропорт провинциального советского города. Единственное здание в форме полумесяца, несколько старых «Илов», брошенных перед ангарами, и два допотопных вертолета «Ми-16» с траурно опущенными лопастями. Легкий снежок начал падать, когда Малко ступил на трап.

От плохо освещенного аэровокзала веяло грустью из-за кутавшихся в свои кожанки пассажиров с натянутыми на глаза шерстяными шапочками. В Украине хорошие меховые «пыжиковые» шапки были редкостью, и раньше доставались только номенклатурным функционерам.

Малко занял место в одной из очередей, вытянувшихся перед окошками пограничного контроля и продвигавшихся со скоростью улитки. Придирчивые украинские пограничники, все еще пропитанные советским менталитетом, с подозрением всматривались в каждый документ. Пока он терпеливо сносил неудобства, к очередям присоединилась новая волна пассажиров, прибывших из Москвы самолетом «Аэрофлота», только что замершим по другую сторону от стеклянных окон аэровокзала. Типично русская толпа, обремененная разнородными пакетами.

Внезапно взгляд Малко привлекла фигура, выделявшаяся на фоне этого унылого месива, как муха в стакане молока. Это была великолепная молодая женщина, с длинными белокурыми волосами, собранными в высокий хвост, элегантная в своем длинном вязанном платье по щиколотки, с разрезом, с хорошо подобранными колготками и сапогами.

Без косметики, но с видом девушки с обложки. Возможно, она и была ею. Отрытая меховая куртка черного цвета давала возможность увидеть полную грудь, которой было слегка тесновато под плотно подогнанным платьем. Она решительным быстрым шагом, несмотря на огромный чемодан, который тащила за собой, подошла и заняла место за Малко.

Едва заняв очередь, она вынула из кармана свой мобильный телефон и набрала номер. Малко уловил обрывки разговора.

— Да, все в порядке, я везу косметику... Буду снаружи минут через двадцать. Пока...

Она говорила по-русски твердым тоном, при этом вид у нее был серьезный. Он задал себя вопрос, какую косметику можно было везти из Москвы, где все было импортным, но потом перестал думать о ней.

Скорость, с которой продвигалась очередь, приводила в отчаяние. Наконец, получив в свой паспорт нужную печать и пройдя таможенный контроль, где священнодействовали немолодые толстые женщины, вышедшие, казалось, прямо с ГУЛАГа, но со стороны сторожевых вышек, он попал в холл аэровокзала. Рассекая толпу, скопившуюся перед раздвижной дверью в зоне прибытия, он добрался до маленького бюро по встрече наблюдателей ОБСЕ, прибывающих для того, чтобы следить за президентскими выборами в Украине. Туда, где его должен был забрать сотрудник отделения ЦРУ в Киеве.

Принадлежность к персоналу ОБСЕ было прикрытием, которое подтверждалась официальным письмом австрийского правительства. Письмо, естественно, было поддельным и было изготовлено службами технического отдела американского разведывательного управления в Лэнгли.

Бюро ОБСЕ пустовало, а дверь была заперта на ключ.

В момент, когда, удивленный, он взглянул на свой «Брейтлинг», зазвонил его мобильный телефон. Запыхавшийся женский голос сообщил ему по-английски, что особа, которая едет за ним, опоздает на четверть часа. Пусть он не волнуется. Едва он закончил разговор, как великолепная блондинка с московского рейса в свою очередь возникла из зоны таможенного контроля, таща свой огромный чемодан, при этом лицо ее морщилось от усилий. В то время как Малко следил за ней взглядом, любуясь ее фигурой, ручка чемодана сломалась и осталась у нее в руке! Незнакомка резко остановилась, с разъяренным видом глядя на чемодан, лежащий на полу. Она наклонилась, попыталась поднять его, но он выскользнул и снова упал.

Побуждаемый только своей галантностью и размышляя о том, что хорошие поступки иногда вознаграждаются, Малко поспешил на помощь и поднял чемодан.

— Добрый день, — сказал он по-русски. — Позвольте помочь вам!

Их взгляды встретились. То, что он прочел во взгляде женщины, его немного удивило: вместо благодарности он выдавал, скорее, недоверие. Так, будто она восприняла жест Малко как попытку соблазна.