Алексей Ростовцев - Тайна проекта «WH»

— А мундир вам больше к лицу.

— Это естественно, — ответил я. — Мундир молодит, что весьма кстати мужчине моего возраста.

— Вы считаете себя стариком?! В таком случае вам следовало бы знать, что все девушки из канцелярии господина президента влюблены в вас.

— Они любят не меня, а мои эполеты, мое жалование, мою виллу, мои автомобили.

— Где ваша семья?

— У меня ее нет. Я всю жизнь бродяжничал. Заниматься этим лучше всего налегке.

— Вы искали свое счастье?

— Все его ищут. Каждый по-своему. Счастье искали наши прадеды, деды и родители. Искали и не находили. Теперь ищем мы.

— Вы полагаете, сеньор Арнольдо, что нас, как и наших предков, постигнет неудача?

— Мне этого не хотелось бы.

— Мне тоже.

— Вот видите, Исабель, найти общий язык гораздо проще, чем отыскать счастье. Можно, я задам вам один вопрос? Он вертится у меня на языке уже минут десять.

— Спрашивайте.

— Как называла вас мать, когда вы были ребенком?

— Мать звала меня второй частью моего полного имени — Bella. Bella mia, говорила она. И отец звал меня Bell, но он вкладывал в это слово английский смысл. Баюкая меня на руках, он иногда напевал:

— Я знаю эту песню. Ее слова написал ирландец Томас Мур… Говорят, вы похожи на мать, как две капли воды.

— У меня от отца одни глаза. Остальное от матери. Знаете, отец для меня почти абстракция. Я плохо помню его. Он был морским офицером и постоянно отсутствовал.

— Ваш отец говорил что-либо о войне во Вьетнаме, которая, если не ошибаюсь, принесла ему гибель?

— Нет. Он был набожен и полагал, что Господь всемогущ и все, происходящее в этом мире, совершается по его воле.

— Господь всемогущ?! Да разве уже на первых страницах первой книги Моисеевой он не расписывается в полнейшем своем бессилии перед лицом зла и исполненный отчаяния не принимает решения устроить потоп? Помните? Ведь вы должны хорошо знать Библию… «И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время. И раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце своем. И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю, ибо Я раскаялся, что создал их…» Выходит, что, кроме самих людей, воевать со злом некому. Так?

Исабель молчала.

— Ваша мать ведь тоже часто уезжала?

— Да. На гастроли. Ее звала к себе вся Центральная Америка.

— Почему же только Центральная?

— Репертуар Марии Корро состоял преимущественно из народных ауриканских песен. Если бы она распевала шлягеры, ее знал бы весь мир… Мать привозила из своих путешествий разные диковинные вещи. Когда она умерла, наше имущество пошло с молотка. Оказалось, что у нас большие долги… Я ее всегда ждала, ждала, минуты считала. Мы с ней были, как подруги… Потом…

— Что случилось потом, мне известно.

— Вы знаете и про «Памплону»?

— И про «Памплону» знаю.

Исабель вспыхнула.

— Так зачем же вы ломаете всю эту комедию?! — крикнула она с возмущением и гневом.

— Тише! — попросил я. — Объясните причину вашего раздражения.

— Чего ради вы беседуете и обращаетесь со мной, как с благородной леди? Здесь попроще надо!

— Для меня, мисс Мортон, ваше прошлое не имеет ровно никакого значения.

— Врете! Так не бывает. Прошлого не зачеркнешь.

Она потянулась к рюмке.

— Вам нельзя больше пить.

— А я хочу! Дайте сигарету!

— Возьмите. Но предупреждаю: с сигаретой вы будете выглядеть так, как выглядела бы Джоконда с трубкой в зубах. А рюмка в вашей руке смотрится, как смотрелась бы пивная кружка в руке герцогини де Бофор.

— Плевать я хотела на Джоконду и на герцогиню!

Она выпила, сделала пару затяжек, швырнула длинный окурок в пепельницу и выпила еще.

— Пойдемте танцевать!

Я нехотя поплелся за ней в людскую толкучку. Очень скоро Исабель развезло. Она висла на мне и заплетающимся языком молола всякую чушь. Танец у нас не получался. Я вывел ее на улицу, дотащил до машины и затолкал на заднее сиденье. Глотнув свежего воздуха, она немного протрезвела, но о серьезном разговоре с ней нечего было и думать. Заняв место за рулем, я понял, что не знаю, куда ехать. Отвезти ее ко мне домой? Но вся моя челядь, кроме Герхарда Крашке, наверняка, проходит по картотеке осведомителей рохесовой охранки. Как же быть, черт побери!