Ладислас Фараго: Дом на Харрен–стрит. В сетях шпионажа

Но злоключения Мейснера на этом не кончаются. Мистер Кокс должен с сожалением констатировать, что обе печати сломаны. Итак, все напрасно! Минуты тянутся как часы. Но к счастью, содержимое мешков не тронуто.

Драматизм ситуации подействовал и на американца. Счастливый исход дела создает приподнятое настроение. Мистер Кокс, в пижаме и халате, предлагает как следует выпить за успешное завершение дела. И вот руководитель немецкой контрразведки и американский временный поверенный в делах еще добрых полчаса сидят в гостиной и наслаждаются виски.

И все же инцидент не остался без дипломатических последствий. То обстоятельство, что два мешка оказались открытыми, привело к обмену нотами между США и Германией. 3 июня американский временный поверенный в Берлине поднял этот вопрос перед немецкими властями. Тактика немцев заключалась в том, чтобы затянуть дело и создать видимость тщательного расследования. В действительности министерству иностранных дел пришлось немало поломать голову, чтобы свести концы с концами, после того как Мейснер очень точно и без промедления вернул мешки, но не позаботился придумать приемлемой «легенды». Американцы недоумевали. Каким образом удалось немцам так быстро найти мешки? Это пахло мистикой…

Риббентроп ждал две недели. 16 июня он дал указание своему министерству направить американской миссии следующий ответ:

«В связи с инцидентом (у Кристиансанна) местные оккупационные власти начали расследование. Это расследование привело к тому, что виновные найдены и уже привлечены к ответственности. Немецкие оккупационные власти позаботились о том, чтобы мешки с диппочтой были возвращены полностью и в целости. Курьерам были возвращены отобранные у них документы и другое имущество.

Бандитское нападение вызвано, очевидно, тем, что деятельность полиции на оккупированной норвежской территории еще не вошла в нормальное русло».

Так закончилась афера, организованная Бенеке. Но она могла вызвать бурю, если бы Мейснер не вернулся раньше времени в Осло и мешки были бы переправлены в Берлин.

В Нарвик через Осло

Шла вторая неделя мая. Как обычно, в вилле Бенеке на Сульвиквейен, 13, по вечерам собиралось много гостей. После ужина Бенеке любил посидеть у камина. Однажды он пригласил на ужин Марину Ли. Майор, всегда веселый и любящий пошутить, был в этот вечер очень серьезен. Они сидели в углу гостиной.

— Марина, — сказал вдруг Бенеке очень тихо, — перед нами стоит чрезвычайно сложная задача, может быть, самая сложная из всех. Мы обязательно должны проникнуть в определенные круги Стокгольма. Когда я говорю «мы», я имею в виду себя и вас, Марина. Мы должны выполнить одно крайне трудное задание.

— Я слушаю вас, майор.

— Вы сами слышали, насколько оживилась сейчас агентурная деятельность в Швеции и Норвегии. Два дня назад наши специалисты запеленговали тайный радиопередатчик в Стокгольме. Нам удалось раскрыть код, и нам многое стало известно. Однако разоблачение агентурной сети противника — не самое главное. Сейчас важнее другое — всеми средствами выправить тяжелое положение Дитля у Нарвика. Он не имеет связи с нашим командованием и ничего не знает о планах союзников. У абвера есть веские доказательства, что в Швеции находится группа высокопоставленных английских и французских офицеров. Хотя шведы и сохраняют видимость нейтралитета, угрозы Гитлера могут заставить их занять позицию, враждебную нам. Тогда при всех обстоятельствах Франция и Англия окажут Швеции вооруженную помощь, особенно из–за руды. Сейчас очень важно установить контакт с этой группой, которую можно назвать главным командованием союзников в Стокгольме.

Марина, не произнося ни слова, с напряжением слушала Бенеке.

— Выполнение этой задачи, — продолжал майор, — связано с большим риском для вас. Успех зависит от того, удастся ли вам установить связь с кем–либо из ваших влиятельных знакомых в Стокгольме.

Прошло несколько минут, прежде чем Марина подняла на майора свои большие зеленоватые глаза.

— Я поеду, майор, и попытаюсь помочь, но при одном условии. Вернее, это просьба. Если я вернусь и все сойдет хорошо, я хотела бы покинуть Норвегию и переехать в ту страну, которую я выберу.

Бенеке кивнул и обещал немедленно переговорить по этому поводу с Канарисом. А на следующий день Марина исчезла из Осло.

…Аэродром Форнебу украшен флагами. Кругом сверкают золотые и серебряные погоны, блестят пуговицы, кокарды. В Осло возвращается генерал Дитль — герой Нарвика, вошедший в него лишь после того, как союзники неожиданно отступили и тем самым вынудили норвежцев сложить оружие.