Андрей Гуляшки - Похищение Данаи

— Не понимаю, зачем так волноваться! — пожал плечами Аввакум. — Вам зададут два — три вопроса, тем дело и кончится. Не нужно нервничать! — Слова его были спокойны, от лица его тоже веяло спокойствием, только голос звучал слишком ровно.

— Но боже мой! — снова воздела руки Луиза. — Ведь вчера я до половины первого была там !

— Сколько раз я предупреждал, чтобы ты не засиживалась! — мрачно вставил Савели.

Казалось, девушка не слышит его.

— Я была до половины первого там ! — повторила она.

— Из чего следует, что именно вы и похитили картину! — пошутил Аввакум.

— Нет, но её, кажется, украли именно в это время! — упрямо покачала она головой. — Где-то около половины первого, когда я была там. Они это знают!

Она принялась было ломать руки, но тут же овладела собой, чему немало способствовал внезапный и громкий стук в дверь. Видимо, полицейские чины потеряли терпение.

— Перестаньте! — внезапно заорал Савели. До сих пор он молчал и хмурился, но было видно, что нервы у него напряжены. — Перестаньте, черт бы вас побрал! — рявкнул он ещё раз, но не побагровел, а заметно побледнел.

— Синьор! — обернулся к нему Аввакум. — Мне кажется, вам следует проводить вашу племянницу до Боргезе.

— Я и без того иду туда! — глухо отозвался Савели и направился к двери.

Луиза не сводила глаз с Аввакума.

Он подошёл к ней и легко коснулся рукой её волос.

— Господи! — сказала Луиза.

— Ничего страшного, — ещё раз сказал Аввакум и погладил девушку по голове.

Вслед за своим дядюшкой она вышла на лестницу. Аввакум вернулся к себе, постоял посреди комнаты, потом устало опустился в кресло, вытащил трубку и рассеянно принялся набивать её. На улице прозвучал гудок полицейского “джипа”.

К двум часам с холма Пинчио поползли тёмные тучи. Они скоро заволокли синее небо, и на город посыпался тихий осенний дождь.

Сумрачно стало и в Боргезе. Феликс Чигола распорядился выключить освещение в залах, а в мраморном вестибюле оставил только одну люстру. Пять её лампочек, горевшие среди хрустальных подвесок, походили на ужасно далёкие и одинокие звезды. Чигола знал, что сумрак действует на психику и что психически подавленный человек — нестойкий противник. При этом мрак в Боргезе был особый и действовал вдвойне гнетуще — так безлюдно и глухо было огромное открытое пространство между нижним этажом и чердаком. Если посмотреть из вестибюля наверх, можно было подумать, что стоишь на дне глубокого колодца.

В час тридцать минут прибыли Луиза Ченчи и Чезаре Савели в сопровождении двух полицейских. Чигола встретил начальника охраны учтиво, но подчёркнуто холодно. Он был человек опытный и знал, что Чезаре Савели — “фактор” среди крайне правых кругов; в переводе с языка недомолвок это означало, что он близок к мафии. И поскольку следствие о краже в Боргезе грозило поссорить главного инспектора с мафией, он видел в Савели человека, который в случае чего велит какому-нибудь типу вроде Карло Колонны пустить ему пулю в затылок. Эта “пуля в затылке” болезненно застряла в его сознании, как обломок стрелы под лопаткой раненого тигра. Инспектор стал чрезмерно раздражителен, причём из-за особо сложной обстановки негодовал и злился не только на левых, но и на правых, чего раньше за ним не водилось.

— Вам сильно повезло, — заявил он Савели, — раз вчера вечером и сегодня до 9 часов утра вас не было в Риме.

— Ну и что? — отозвался Савели с привычной самоуверенностью. — Что было бы, будь я в это время в Риме?

— Ничего особенного, — скривил рот Чигола, — я задержал бы вас вместе с остальными.

— Синьор, вы, кажется, забываете, с кем говорите! — сказал Савели.

— Отнюдь, синьор! Я очень хорошо знаю, что вы играете известную роль в “социальном движении” и к вашим услугам дюжина готовых на все молодцов.

Произнося эти слова, Чигола тут же представил себе, как “этот тип” Карло Колонна, прилизанный сутенёр, поднимает пистолет. Непонятно почему в ту же минуту он ощутил обжигающую боль в затылке. Инспектор тряхнул головой и поморщился: вот до чего доводят всякие сложности!

— Чего же вы от меня хотите? — бесконечно холодно и ещё более высокомерно поинтересовался Чезаре Савели.

— От вас — ничего, но потрудитесь соблюдать рабочее время Боргезе. Мне нужно, чтобы вы были в моём распоряжении с 8 до 12 и с 2 до 6 часов.

— Рабочее время в Боргезе начинается в 9 и кончается в 4 часа!

— Ну, не сердитесь, — внезапно смягчился Чигола. — Вы же видите, как важно для правительства, чтобы следствие закончилось до субботы! Я рассчитываю на вашу помощь, синьор!