Олег Красин: Операция начнётся в полдень

— Леонид Петрович, — сказал Кислицын, едва Усольцев переступил порог его кабинета, — ты слышал о сегодняшней неудачной операции?

— Конечно, Борис Иванович, об этом все Управление говорит.

— Я хотел бы, чтобы ты занялся этим делом…

— А что, есть какие-то подозрения? Что-нибудь конкретное?

— В том то и дело, по отчетам сотрудников отдела придраться не к чему — не смогли помешать бандитам, не предвидели их действий. Всё так, такое бывает. У нас в Магадане тоже был похожий случай, но мне кажется, что всё же, была утечка информации или как сейчас модно говорить «слив». Насколько я могу судить по рапортам, за Цыганковым следовало две машины: Забелина и машина с разведчиками наружного наблюдения. Прикрытие достаточно серьезное.

— И что, никто из них не заметил хвост? Там же были профессионалы!

— Так-то оно так, — полковник встал из-за стола и прошелся по кабинету, — профессионалы, которые не заметили любителей. Вот где парадокс!

Он подошел к Усольцеву и доверительно положил руку на округлое плечо собеседника. Внешне главный специалист по собственной безопасности напоминал актера Леонова — такой же маленький, кругленький, но не такой безобидный.

— Я прошу тебя разобраться. Надо уточнить, кто имел доступ ко всей информации об операции, кто знал время и место передачи денег, маршрут движения Цыганкова.

— Полагаю, это в первую очередь руководство отдела, — осторожно заметил Усольцев и посмотрел, как на его слова отреагирует заместитель начальника Управления. Но Кислицын промолчал. — Я думаю начать с них: Шумилов, Забелин, Лысенко, ну и, конечно, придется проверять Цыганкова. По моим данным, он в последнее время часто общается с криминальными элементами.

— Только учти, что Цыганков может встречаться с ними по делу, он курирует линию организованной преступности. И потом, Шумилова с Лысенко, мне кажется, надо исключить из круга проверяемых. Шумилов — начальник, он такие операции проводит почти каждый день и почти все они успешны. А Лысенко привлекли по ходу дела, как любого другого оперативника. Если проверять его, то надо проверять практически весь отдел. Нет, начать следует с Забелина и Цыганкова. Всем известны их приятельские отношения.

— Хорошо, я учту это.

— Для проверки привлеки минимум сотрудников отделения, санкцию на прослушивание телефонов я дам, здесь не частное жилище, поэтому к прокурору обращаться не будем.

Борис Иванович показал, что разговор окончен и поднял трубку, намереваясь вызвать секретаршу из приемной. Однако Усольцев не торопился уходить. Тогда Кислицын недовольно спросил:

— Что-то ещё?

— Хотел уточнить, товарищ полковник, с генералом вы этот вопрос согласовали?

«Вот стервец! — подумал про себя Кислицын, — страхуется. Я его вытащил из лужи, в которой он барахтался, дал приличное место, а он вздумал разыгрывать из себя независимую фигуру. Хочет, чтобы я его попросил об этом деле как о личной услуге».

— Послушай, Леонид Петрович! — сказал Кислицын раздраженно. — Это я перевел тебя из отдела Шумилова на собственную безопасность, а ведь вопрос стоял о понижении тебя в должности за упущения! Я тебя спас, прикрыл твою задницу! Или я не прав?

— Правы, товарищ полковник! Я этого никогда не забуду.

— Поэтому я жду, что ты не будешь задавать лишних вопросов. Ты не делаешь одолжение этой проверкой. Учти! Это твоя обязанность — проверить сигнал.

— Я понимаю. Но все же… — Усольцев помялся, — сами знаете, Борис Иванович, в таких делах нужная санкция начальника Управления.

— Буду сегодня вечером на приеме у генерала и обо всем ему доложу, — сухо ответил Борис Иванович, — думаю, в этом вопросе найду у него полную поддержку. А тебе я сообщу о решении начальника завтра.

— Больше вопросов не имею.

Усольцев мягко повернулся и как колобок выкатился из кабинета. Недовольно посмотрев ему вслед, Кислицын перевел взгляд на пустой стакан с лимоном и раздраженно отодвинул его от себя.

Глава администрации области Медведев был избран на этот пост всего четыре месяца назад. Он не принадлежал к клану старых руководителей, но в тоже время и не так уж далеко отстоял от них, поскольку был директором крупного подшипникового завода. Их называли «красными директорами», так как считалось, что они руководили производством старыми управленческими методами и всячески тормозили приватизацию.