Андрей Троицкий - Шпион особого назначения

Колчин поморщился, махнул ладонью.

– Забудьте про эту дребедень. Протоколы, бумажки… Писаниной, может быть, займется следователь. Оставим ему рутину. А мы просто поболтаем один на один, в четыре глаза. Говорю честно: разговор не записывается ни на пленку, ни на видеокамеру. Нас никто не видит и не слышит. Помнишь, что сегодня за день? Именно сегодня ты должен был стать богаче на два миллиона долларов. А вместо этого сидишь здесь, в этой арестантской куртке, без шнурков в ботинках…

Истомин долго не отвечал, раздавил окурок в пепельнице.

– Хотите знать мое мнение? – спросил он. – Ничего у вас со мной не выйдет, потому что доказательной базы нет. Все собранные против меня улики – хлипкие, все будет основано на показаниях сотрудников спецслужб. На ваших показаниях, например. А цена им – грош, поскольку вы лицо заинтересованное. Я понимаю, что вы приложите все силы, чтобы меня утопить. Поставите на дело гриф «секретно», назначите слушанья в закрытом суде. Журналистов не подпустят на пушечный выстрел. Но даже там, даже в закрытом суде, дело развалится. Вот так.

– Задержан Рогачевский Аркадий Наумович, генеральный директор транспортного агентства «Приз», – сказал Колчин. – На его грузовиках в Россию ввозили грязный нал из Европы. А в дальнейшем пытались наладить канал доставки кокаина. Он даст показания против вас.

Истомин усмехнулся.

– Рогачевский, господи… Не смешите мои тапочки. Положим, он ввозил какую-то дрянь в Россию. Но я то тут при чем? Любой уважающий судья даже не примет такое дело к производству. Слово Рогачевского против моего слова. Детский сад.

Колчин прикурил сигарету, пустил дым в потолок и вытянул ноги под столом. Неожиданно он согласился с Истоминым.

– Возможно, вы правы. Яночка мертв, поэтому он ничего не скажет. Какие показания даст Рогачевский – большой вопрос. И еще… Я не имею права сообщать об этом, но поскольку нас никто не слушает. Короче говоря, другой участник вашей группы, банкир Вадим Селиванов трагически погиб позавчера. Был убит в бане. Следственный комитет МВД сейчас занимается этим делом. По их мнению, в бане произошла бандитская разборка. Селиванов мешал многим людям, у него было много врагов. Подозревают одного криминального авторитета.

Истомин не мог скрыть радости, не сумел или не захотел спрятать самодовольную улыбку, сияющие глаза.

– Я так и знал, что этим кончится, – сказал он. – Селиванов кинул многих людей. Был связал с всякими темными личностями. Кавказцами, уголовной шантрапой. А теперь пусть отведут меня обратно в камеру. Я устал. И одна статья из журнала «Октябрь» осталась недочитанной. Очень любопытная статья. О браконьерстве на севере. Тут у вас хорошая библиотека. Вызовите конвой.

– Успеется, сказал Колчин. – А теперь я хочу тебе кое-что рассказать. Ты хочешь узнать, как умерла твоя любовница Мила Гресс? Ну, что молчишь? Хочешь узнать?

Улыбка сошла с лица Истомина, как прошлогодний снег с полей.

– Я знаю все обстоятельства ее смерти. Она погибла в дорожной аварии. Если бы у меня были хоть какие-то сомнения на этот счет, сами знаете, что случилось. Вы меня на эту удочку не поймаете. Я наводил подробные справки о гибели Милы. Пользовался сведениями из разных источников. На темной дороге машина Гресс столкнулась с тяжелым «БМВ». За рулем был какой-то западный турист, машину он взял напрокат. Видимо, был пьян. После катастрофы обделался и смылся. Его объявили в розыск.

– Пусть так, – кивнул Колчин. – Допустим, Гресс погибла в дорожной катастрофе. А твой брат Роман, что с ним случилось? Ты знаешь эту историю?

– Он наложил на себя руки. Роман был душевно слабым человеком, которого несправедливо обижали, которому не везло в жизни. В кармане его пиджака нашли предсмертную записку. У него и прежде случались попытки суицида. По данным статистики, самоубийцы пытаются свести счеты с жизнью через полтора-два года после прошлой неудавшейся попытки. Последний раз Роман пытался кончить себя как раз два года назад.

– Вы помните, каким способом он…

– К чему этот разговор? Эти вопросы? Он вскрыл себе вены. Я безвылазно торчал у брата в больнице. И подарил ему книгу «Сто один безболезненный способ уйти из жизни». Я спросил Романа: «Ты еще не раздумал умирать?» Он ответил, что не раздумал. Тогда, говорю, прочитай эту книгу. Ты найдешь самый верный, самый короткий путь на тот свет. А он сказал, что не умеет читать по-английски. «Отлично, – говорю я. – Выучи язык. На это уйдет много времени, но ведь дело того стоит. А пока будешь учить английский, наверняка передумаешь умирать».