Андрей Троицкий: Шпион особого назначения

Если только этот тип, этот паршивый неудачливый убийца, рискнет сунуться в бассейн, Селиванов заманит его на глубину и там утопит легко, как слепого котенка. Путь у Селиванова уже не та реакция, он не так быстр в движениях, зато у него большой опыт. И сильные, могучие руки.

Колчин вскочил на ноги, скинул халат и прыгнул в воду.

Работая плечами и руками, он поплыл за Селивановым, быстро его догоняя. Теперь банкир не спешил, оборачиваясь назад, он доплыл до самого глубокого места, сбросил темп. Громко со свистом задышал, сделав вид, что быстро выдохся, растратил последние силы. Одну ногу Селиванов согнул в колене, отвел под живот, чтобы резко лягнуть противника в морду, когда тот подплывет ближе. Затем еще раз ударить ногой в лицо, пяткой сломать нос. Затем сблизиться, сжать руками голову убийцы и одним могучим рывком свернуть его шею.

Колчина и Селиванова разделили два с половиной метра. Нога Селиванова напряглась, как сжатая стальная пружина. Пора, – решил он. Банкир резко выбросил ногу, целя Колчину в зубы.

В следующее мгновение острая нечеловеческая боль ослепила Селиванов, парализовала мышцы. Банкир почувствовал, как острый клинок входит ему в пятку, режет сухожилия. Боль поднимается выше, от икроножной мышцы к бедру, к пояснице. Селиванов закричал. Даже не от боли, от страха. Он увидел под прозрачным слоем воды свою ногу, располосованную от пятки до колена. Колчин выдернул нож, подплыл еще ближе, замахнулся. Клинок начал движение снизу вверх. Воткнулся чуть выше лобка Селиванова, вспорол живот. Таким же коварным жестоким ударом был убит аптекарь Алеш. Вода вспенилась и забурлила.

Последнее, что увидел Селиванов, кровавое пятно на воде. Банкир схватился за рукоятку ножа, силясь вытащить клинок из живота, но из этой затеи ничего не вышло. Какая-то непреодолимая сила тащила его ко дну, стеклянный потолок кружился перед глазами, раскалывался на мелкие квадратики. Селиванов снова хотел закричать, в последний раз позвать на помощь. Но вместо воздуха втянул в легкие красную воду.

Колчин доплыл до края бассейна, выбрался из воды, поднял халат. Ногой он столкнул в воду пистолет. Хлопнув дверью, вышел в коридор, прошел парилку и каминный зал. В холле нос к носу столкнулся с Беляевым. Беляев прижимал мокрый платок то к разбитому, светящемуся синевой глазу, то к рассеченной брови.

– Женщины лишены чувства страха, – поделился неожиданным наблюдением Беляев. – Если бы я владел банком и набирал себе охрану, то нанял на работу одних баб. Чертово отродье. Она меня чуть не убила.

Колчин заглянул на кухню. Людмила с заклеенным ртом, сидела на полу. Она дергала руками, пристегнутыми наручниками к газовой трубе, словно хотела разорвать стальные браслеты.

…Полчаса спустя «Форд» с затемненными стеклами подъехал к воротам бани. Из будки вышел старик в плаще, отрыл замок, размотал цепь, распахнул ворота. За рулем сидел Колчин, Беляев устроился на пассажирском месте, он прикладывал к больному глазу холодный гаечный ключ.

Колчин опустил секло, просунул в узкую щель деньги.

– Спасибо, с легким паром, – сказал сторож. – Хорошо попарились?

– Хорошо, – ответил Колчин. – Лучше не бывает.

Москва, Лефортово. 23 октября.

Конвой доставил Истомина в следственный кабинет в одиннадцать утра. Колчин приказал прапорщику снять с задержанного браслеты. Когда конвоиры вышли в коридор, Колчин, стал копаться в бумагах, не задав ни единого вопроса.

Истомин ничем не выдал волнения или страха, он сидел на табурете, держа спину прямой, стараясь сохранять достоинство, смотрел в высокое под самым потолком, окно, забранное решеткой и намордником. Он выглядел свежим и отдохнувшим, на все сто. Колчин подумал, что человеку с такой прекрасной внешностью, с такими актерскими способностями можно доверить телевизионную рекламу презервативов. Объем продаж в первую же неделю вырастит на десять процентов.

В полном молчании прошло двадцать пять минут.

Наконец, Истомин выдал свое раздражение, повернул голову к Колчину.

– Вы что, вытащили меня из камеры в гляделки играть?

– А у тебя по телефону другой голос, – сказал Колчин. Истомин переменился в лице, заерзал на табурете – А, это вы, – сказал он. – Вот нам и довелось встретиться очно. Что ж, может это к лучшему. У вас зажигалка есть? Только не говорите, что здесь нельзя курить.

– Здесь можно курить, – Колчин придвинул к Истомину пачку сигарет и зажигалку. – Ну, задавайте свои вопросы. Только предупреждаю: те два компьютера и бумажки, что выгребли на съемной даче, не мои. Может, хозяина дома. Может, еще чьи-то. И попробуйте доказать обратное. Вы не расколите меня ни при каких условиях. Я не дам никаких признательных показаний против себя самого. Если на допросах не будет адвоката, заявлю, что показания выбиты из меня. Получены под пытками.