Эвелин Энтони - Шаг до страсти

— Я не верю этому. Это чистой воды эгоизм, я не думаю, что подобные взгляды способны принести кому-нибудь счастье. Но больше всего я не верю тебе. Зачем ты помогал этому идиоту официанту? Зачем вообще делать что-нибудь для него?

— Я сделал это, чтобы угодить тебе.

— Ладно, а зачем делать что-либо для меня?

— Хороший вопрос, — сказал Свердлов. — Затем, что я надеюсь кое-что извлечь для себя. И ты знаешь, что именно.

— Понятно, спасибо.

— Ты веришь мне, — сказал он. — Ты очень доверчива. Неудивительно, что полковник так легко натянул тебе нос. Он сказал, что любит тебя, и ты поверила. Я говорю, что делаю что-то для тебя, потому что хочу переспать с тобой, и ты веришь мне. Мы оба лжецы. Как ты собираешься выжить, если не видишь разницы между моей ложью и его. Честное слово, я беспокоюсь за тебя.

— Хватит делать из меня дуру. И я просила тебя перестать упоминать Ричарда. Я не должна была рассказывать тебе. Я поступила очень глупо.

— Ты не представляешь, до чего приятно встретить умную женщину, которая делает глупости, — совсем не шутливым тоном произнес Свердлов. — Теперь скажи мне вот что. Ты грустишь о своем любовнике так же, как когда я впервые увидел тебя? Твое сердце все еще разбито — у нас в Москве есть клиника, где делают удивительные вещи с сердцем, — тебе все еще больно, когда я говорю о нем?

— Нет, — призналась Джуди. — Нет, не больно. Здесь все это кажется ненастоящим. Но мне совсем не хочется возвращаться.

— Все будет гораздо легче, чем ты думаешь. Ты будешь думать обо мне вместо него. Мы можем встречаться в Нью-Йорке. Если будем проявлять осторожность.

— Но для тебя это совсем небезопасно, — заметила Джуди. — Я уверена: ваш посол не придет в восторг от такой идеи.

— Я же сказал, осторожно, — напомнил ей Свердлов. — Я сам все устрою. Ладно, ты ведь голодна, давай займемся ужином.

Это был их последний вечер, и, когда они ехали в гостиницу, Джуди обратила внимание на то, что он не раскрывал рта. Как правило, он говорил большую часть времени, когда они были вместе. Он подошел вместе с ней к двери и остановился. Лицо оставалось в тени, и она не видела его выражения.

— Мы встретимся в Нью-Йорке?

— Не знаю, — искренне призналась Джуди. — Здесь совсем другое дело. Там будет столько сложностей. Давай подождем, пока мы оба не вернемся к работе. Может быть, ты решишь, что этого не стоит делать. — Она вставила ключ в замочную скважину, но он никак не поворачивался, и Свердлову пришлось сделать это самому.

— Ты был очень внимателен ко мне, — внезапно сказала она. — И ты мне необычайно помог в том, другом деле... чтобы расставить все на свои места. Очень надеюсь, что и ты возвращаешься домой отдохнувшим.

— Я чувствую то же, что и ты. Для меня это не только прервавшийся роман. Это образ жизни. Но другого я не знаю. Я же сказал тебе сегодня: весь смысл только в том, чтобы продолжить существование. Завтра утром я отвезу тебя в аэропорт.

Она позволила ему поцеловать себя, у обоих было далеко не радужное настроение, у нее было муторно на душе, когда она прощалась с ним у дверей своего бунгало. Но позвать его к себе она ни за что не хотела. Она еще не забыла, как это было с Ричардом Патерсоном. С нее довольно секса наездами, она сыта по горло унизительными сценами, когда приходится наблюдать, как мужчина одевается и весело насвистывает перед уходом. Ей пришлось заставить себя расстаться с русским. Он искусал ей губы, она чувствовала, как у него дрожат руки.

— Спокойной ночи, — быстро произнесла она и скрылась в своем бунгало.

Когда он вез ее в аэропорт, то казался таким же, как всегда: шутил и беспрестанно говорил. Сегодня все было ярче, чем накануне утром: кроваво-красные понсеттии казались еще сочнее, изящные бугенвиллии — еще царственнее.

— Если мне никогда больше не доведется побывать здесь, я все равно запомню это место на всю жизнь.

У стойки регистрации она попрощалась со Свердловым, посадку уже объявили, задерживаться не было причин. Все происходящее казалось ненастоящим, как будто и этот человек, и этот остров стали частью остановившегося времени.

— Вот, — сказал он. — Я сохранил это для тебя. У меня тоже есть. На память о нашем отпуске.

— Расскажите мне, миссис Ферроу, о вашем отпуске. Хорошо провели время на Барбадосе?

— Не собираюсь отвечать ни на какие вопросы. — Джуди стояла — человек с огненно-рыжими волосами сидел, развалившись, в одном из ее кресел. Второй мужчина, находившийся в настоящее время в ее квартире, но в другой комнате, остановил ее по выходе из таможни. Назвался сотрудником посольства, и Джуди, подумав, что речь идет о Нильсоне и срочной работе для Совета безопасности, не задавая вопросов, пошла с ним. В огромном голубом «шевроле» сидел этот рыжий. Она ничего не могла поделать, когда оба поднялись в ее квартиру.