Игорь Атаманенко - Шпион судьбу не выбирает

Консультации Кошкина не прошли для генерала даром. Из прослушанного курса он знал, что подобное откровение для японца — чрезвычайная редкость. Обычно они умеют скрывать свои эмоции и не выказывать истинных чувств, а уж если японец говорит такое, значит, у него весьма серьезный счет к американцам и его ненависти нет предела.

«Эврика! — мысленно воскликнул Карпов. — Теперь я знаю, в какой упаковке преподнести моему «самурайчику» задание по «Сётику»! Почему контрагентами фирмы должны быть именно немцы? А что если сказать агенту, что она имеет подозрительные контакты с американцами?! Ай да молодцы морпехи! Какую стартовую площадку вы мне подготовили для обсуждения задания. Вот так находка! Теперь осталось подлить масла в огонь и — вперед!»

Доверительно наклонившись к агенту, генерал тихо произнес:

— К сожалению, Курусу-сан, американцы весь мир считают пустой пачкой из-под сигарет — так и норовят швырнуть его себе под ноги и растоптать солдатским башмаком… Что поделаешь, молодая нация — ни глубоких исторических корней, ни культурных традиций…

Карпов выжидающе смотрел на японца. Зерна упали в благодатную почву. Курусу, почувствовав в собеседнике единомышленника, завелся с пол-оборота, заговорил громко, с жаром:

— Сегодня ровно месяц, как умерла моя жена… Ее мать в 1945-м жила в Нагасаки, когда американцы сбросили на город свои атомные бомбы. В результате она получила лучевую болезнь.

Как выяснилось потом, болезнь передалась по наследству и моей жене, хотя она родилась через десять лет после бомбардировки…

Вы думаете, что я — искатель приключений или преступник по призванию?! Нет, нет и нет! Я — контрабандист поневоле! Мне нужны были деньги, чтобы оплачивать операции по пересадке костного мозга моей жене. Вы знаете, сколько это стоит?! А какие это мучения!!! Теперь вот и мой сын страдает белокровием, его ждет участь моих тещи и жены! А эти, — оборот головы в сторону подгулявшей компании, — не зная горя, пьют виски, веселятся! Они умертвили близких мне людей, меня сделали преступником! Но преступники — они! Они, а не я!!! — исступленно прокричал Курусу.

Американцы обернулись на крик. Заметив, что японец указывает рукой в их сторону, они рассмеялись и стали репликами подзадоривать его.

В следующую секунду неведомая пружина подбросила Курусу вверх и он в мгновение ока очутился у стола американцев. Карпов бросился вдогонку, но было поздно.

Схватив со стола пустую бутылку, «Самурай» обрушил ее на голову одного, отбитое горлышко всадил в шею другому. Обливаясь кровью, жертвы рухнули под стол. Уцелевшие американцы с неожиданной для пьяных резвостью вскочили на ноги, разом обнажив ножи-стилеты.

В тот же миг Курусу очутился на столе. Неуловимое движение ногой, леденящий душу боевой клич «Й-а-а!» — и еще один морпех со стоном распластался у стола. Резко присев и сделав полный оборот вокруг собственной оси, японец пружинно выпрямился и в прыжке, с криком «Й-а-а!» припечатал обе ноги к затылку рванувшего от стола американца. От удара Курусу отбросило назад, и он навзничь рухнул на стол.

Генерал сгреб в охапку стонущего «Самурая» и поволок его к выходу…

После инцидента с морскими пехотинцами Карпов стал встречаться с «Самураем» на конспиративной квартире — береженого Бог бережет.

Во время первой явки на квартире генерал разыграл психологический этюд, преследовавший две цели.

Во-первых, надо было заставить японца в будущем вести себя благоразумнее — не всякий же раз при его встрече с американцами рядом окажется генерал КГБ!

Во-вторых, надо было создать мощную моральную мотивацию, которая помогла бы держать агента в состоянии перманентной психологической зависимости от своего оператора. Зависимость, подобную той, что возникает между ведущим и ведомым.

…Мозговую атаку Карпов повел с первой минуты встречи.

После взаимных приветствий генерал, выдержав многозначительную паузу, вынул из портфеля и подал «Самураю» пресс-бюллетень госдепа (министерство иностранных дел) США, где в рубрике «Происшествия» была опубликована заметка о трагическом инциденте в баре гостиницы «Интурист». Она заканчивалась словами:

«Начальник управления информации МИД СССР заверил посла Соединенных Штатов в Москве, сэра Мэтлока, что злоумышленник, нанесший тяжелые увечья двум нашим морским пехотинцам, непременно окажется в руках правосудия, так как на его задержание мобилизованы лучшие сыщики московской полиции. Телевидение ежедневно демонстрирует фотографию нападавшего, ее копии розданы мобильным полицейским Москвы. За поимку злодея нашим послом назначено вознаграждение в 10.000 долларов».