Владимир Жуков - Мандат лицедея. Часть вторая

– Виктор Ефремович, да при такой щепетильности и подозрительности нам на обсуждение каждого вопроса потребуется сутки, – вставил реплику Гаманец.– Для этого и существуют профильные комиссии, чтобы расставить все точки над i, а на пленарные заседания выносить строго выверенные проекты с приложениями экспертными оценками юристов, экономистов, социологов, специалистов той или другой отрасли. В зале не годится устраивать разборки, выяснять отношения и тормозить процесс, чтобы он не пошел в разнос. Горбачевская перестройка с гласностью и плюрализмом, шизофренией, будь они неладны, должны нас чему-то научить и предостеречь от роковых ошибок и просчетов.

– Остап Петрович, я все же настаиваю на своей позиции. Мы должны исключить из практики принятие решений «пакетным способом» без всестороннего обсуждения, что является следствием закулисных торгов, подковерной возни, а каждый конкретный вопрос обсуждать всесторонне. Не следует принимать решения вслепую, по интуиции или наитию из политических, фракционных, корпоративных и коммерческих соображений в ущерб общереспубликанским интересам, вопреки воли избирателей. Ведь цена ошибок может быть высокой – деньги вместо того, чтобы пополнять бюджет республики, окажутся в карманах или на банковских счетах ушлых дельцов-аферистов. Нам не к лицу постыдная роль кукол-марионеток в руках хитрых манипуляторов.

– Кого конкретно вы имеете в виду, говоря о манипуляторах и аферистах? – насторожился спикер.

– Это обобщенный, абстрактный образ, своего рода предостережением тем, кто дирижирует в этом зале, – дипломатично ответил Глебов.– Что касается вопроса, активно лоббируемого, сначала Рудем, а теперь его преемником в интересах коммерческой фирмы «Надежды Олимпа», то мы должны пресечь эти поползновения, не создавать опасного прецедента.

В противном случае, откровенный, наглый лоббизм, налетит, словно тайфун, и наш парламент превратится в биржу, в аукцион: кто больше даст, тот и на белом коне, а остальные под его стальными копытами. Долг честных депутатов – обуздать всадника-лоббиста, а конь сам остановится. Остап Петрович, коллеги, я предупреждаю, если вы проигнорируете мое предложение, то фракция «Справедливость» в полном составе намерена блокировать трибуну, либо оставит зал заседаний и проведет пресс-конференцию.

– Это похоже на шантаж, – заявил спикер. – Я не приемлю таких методов психологического прессинга. Вы еще не вздумайте поломать микрофоны и устроить побоище.

– Пусть уходят, баламуты, – произнес Ярыга от микрофона, установленного в зале. – Скатертью дорога, баба с воза, кобыле легче. Из-за такой упрямой оппозиции только лишние проблемы.

– В связи с этим предлагаю не только отложить проект, но и дать поручение налоговой инспекции и КРУ выяснить, кто-кто в теремке «Надежды Олимпа» живет и жирует? – невозмутимо продолжил Глебов. – Желательно проверить финансово-хозяйственную деятельность администрации центра, который больше всего претендует на название конторы «Рога и копыта» незабвенного и всеми любимого турецко-поданного Остапа Бендеры. Благодарю за внимание. Честь имею, коллеги!

На патетической ноте завершил свое выступление Глебов.

– Браво, молодец! Не в бровь, а в глаз, в самое око. Разбил его в пух и прах! – раздались голоса поддержки из зала соратников по фракции.

– Коллеги, господа! Я же просил вас сдерживать эмоции, – увещевал обескураженный сменой климата, Остап Петрович. – Это вам не цирк, не зоопарк, где вы можете дать волю своим эмоциям, симпатиям и антипатиям. Здесь святое место, парламент, которому народ доверил власть.

– Дурдом, – донесся с галерки внятный голос депутата, чиновника или язвительного журналиста? Попробуй-ка, разберись, когда каждый их депутатов слушают только себя.

– Нет, это наш дом, и нам предстоит еще жить в нем почти пять лет, – спокойно без обиды усталым голосом парировал Гаманец.

– Перед тем, как поставить проект на голосование, прошу заключительное слово, три-пять минут,– попросил с места Ярыга, решивший сражаться до конца, чтобы не упустить ускользающего шанса.– По регламенту положено.

– Я сам знаю, что и кем положено, – ответил спикер, не ожидавший такого резкого поворота событий. Ведь по прогнозам, ничего не угрожало принятию постановления.

– Докладчик настаивает на заключительном слове,– произнес он. – Прошу вас на трибуну, Марк Исаевич.

Заметно взвинченный, дробя воздух короткими руками, Ярыга взошел на трибуну, строго обозрел зал.