Инна Тронина - Время «Ч»

Но, тем не менее, Инопланетянин был здесь. Как только Пётр Гардагин открыл дверь, он появился перед гостями – в кожаной куртке, заросший тёмной по сравнению с волосами щетиной. Лицо его было закопчённым – видимо, приходилось топить печь или разводить костёр. На этом фоне резко выделялись сверкающие, пронзительные глаза.

– Приветствую вас! – Дмитрий крепко, энергично пожал руку каждому. – Петь, бритву привёз?

– Привёз, конечно. Сейчас достану. – Гардагин говорил со Стеличеком без подобострастия, так же неторопливо, как всегда.

– Ншан, какая встреча! – воскликнул Стеличек, словно не ожидал увидеть здесь своего покупателя. – Не волнуйся, вон твои коробки! – Он указал в дальний угол. – Мне чужого не надо.

Тер-Микаэльянц смутился, потому что Дмитрий словно бы прочитал его мысли.

– Это то, что я сумел спасти. Из моего автобуса ничего не пропало. Кабы знать, где упасть, запихал бы к себе побольше.

– Мить, гляди, сколько набрали! – Пименов поставил на деревянный стол полиэтиленовый пакет с грибами. – Тут есть, где пожарить?

– Здесь есть печурка. Костёр можно развести, – ответил Стеличек. – Место совсем глухое, да и болота вокруг. Кроме того, сейчас в лесах много грибников, и потому дым не будет выглядеть подозрительно. Только кто будет чистить и жарить?

– Да хоть я! – вызвался Пименов. – Тоже мне, бином Ньютона! Гляди, чего привёз! – Он достал из рюкзака красивую бутылку с желтоватой жидкостью. Золочёная пробка и яркие наклейки выглядели в этой лесной избушке ещё более экзотически.

– «Мартини»! – прочитал Стеличек. – Это по какому поводу, интересно?

– По поводу того, что по крайней мере четверо из шести живы! – объяснил Сергей. – Ким в безопасности, можете мне поверить. При первой же возможности отправим его во Владик. Кстати, а господин Додонов где? – огляделся по сторонам Сергей.

– В другой комнате лежит. – Дмитрий сразу поскучнел. – Петь, хорошо, что ты приехал именно сейчас. Валентин Максимович всё время задыхается, а я в этом ничего не смыслю.

– Я захватил аптечку на всякий случай. – Гардагина, похоже, невозможно было застать врасплох. – Митя, вот твоя бритва. Можешь приводить себя в порядок.

– Вот спасибо-то! – Инопланетянин радовался, как ребёнок. – Ншан, садись за стол. Нам тут придётся несколько дней пожить, чтобы шум улёгся. Ты ведь всё понимаешь, правда?

Ншан молча кивнул и осторожно присел на шаткую лавку.

– Не беспокойся – скучно не будет. У меня тут телик имеется, «Сони», цветной. От аккумулятора работает. – Дмитрий показал в угол, где действительно стоял небольшой телевизор.

– Мить, мне не до этого, понимаешь? – Тер-Микаэльянц поднял на него наполненные скорбью глаза. – Ведь Зураб погиб, брат мой. Наши матери – родные сёстры. Родились мы в один год, только я – летом, в июле. А он – осенью, в октябре.

– Знаю, всё знаю! Но что же делать – судьба! – Дмитрий ещё раз пожал Ншану руку. – Я тебе всегда помогу узнать, откуда у вас на сей раз потекло. Все свои возможности задействую, а «суку» на твой суд представлю. Без измены здесь не обошлось – это очевидно. Только кто слил данные ментам? Ведь очень мало народу об этом знало. И Гюлиханова уже не было в живых…

– Подумаем над этим, – твёрдо сказал Ншан. – Да, кстати, в этой партии, – он кивнул в угол, – гранаты были?

– А как же! Вон, целый ящик, а в другом – запалы. «Лимонки», как ты и просил. Я больше всего боялся, что в груз хоть одна пуля попадёт. Тогда бы от нас с Додоновым и мокрого места не осталось…

– Да, кстати, где он сейчас? – Ншан быстро встал со стула. – Очень хочу с ним поздороваться.

– Я здесь! – раздался из соседней комнатки слабый, надтреснутый голос. – Подойдите ко мне, Ншан, я не могу встать…

Валентин Максимович, со светло-лиловым лицом и иссиня-чёрными губами, лежал на тюфяке, набитом сеном. Сам тюфяк был уложен на грубо сколоченный топчан. Одна рука больного перебирала тёмное шерстяное одеяло. На другой Пётр Гардагин уже закатал рукав, чтобы сделать укол. Щёгольская бородка Додонова выглядела теперь неопрятной, клочковатой, а на щеках серебрилась щетина.

Гардагин сделал инъекцию двумя препаратами, опустил рукав и поправил одеяло.

– Его пока не следует беспокоить, – сказал Пётр Тер-Микаэльянцу и Стеличеку. – Больному нужно как следует отдохнуть, выспаться. Я надеюсь, что приступ пройдёт. Человек очень переволновался во время всех этих событий…

Тем временем Пименов, художественно насвистывая, доставал из рюкзаков привезённую снедь. Яркие пакеты, бутылки и банки заняли весь старый щелястый стол и едва не падали на пол. Сюда же Сергей поставил ещё и сковородку, две кастрюльки, пластмассовые кружки и тарелки.