Александр Титов - Сталин-центр

– Если бы я все знал сам, к вам бы уж точно не обратился, – снова ставшим нормальным голосом проговорил следователь и уселся рядом со мной.

– Ну а что ты с ними собрался делать? Чтобы потратить столько, нужно порядком попотеть, да и то, наверное, до конца не растратишь.

Мне вдруг стало интересно, что же он ответит. Он не закатил мечтательно глаза, как делают все жаждущие богатства, а сидел и смотрел прямо вперед.

– Боюсь, что вы меня сейчас не поймете, Максим Сергеевич. Или, может, называть вас Николас? – назвал он имя из ожидавшего меня в камере хранения нового греческого паспорта.

Сказать, что этим вопросом он застал меня врасплох, – не сказать ровным счетом ничего. У меня похолодело внутри. Как он мог об этом узнать? Сколько ни старайся уменьшить количество людей в цепочке и ограничить их информированность на минимальном уровне, всегда найдутся те, кто увидит всю картину целиком. Не иначе как кто-то из них проговорился. Эта и другие мысли плясали в моей голове, создавая самую настоящую панику. Видимо, мое состояние, которое просто невозможно было скрыть, позабавило следователя. Он долго с интересом изучал меня, а потом хлопнул по плечу.

– Ну ладно! Так и быть. – Словно делал мне одолжение. – Я поручу вам кое-какую работу, по окончании которой мы разойдемся.

И он замолчал, продолжая внимательно следить за моей реакцией. А до меня сказанное дошло не сразу, но, когда дошло, показалось настолько абсурдным, что я уставился на него ошарашенными глазами. Истолковав это как сигнал продолжать, он заговорил вновь:

– Скажу честно: работка не из легких, но вам она по плечу. Собственно, именно поэтому и состоялась наша встреча. На сегодня всё. За более точными инструкциями попрошу прибыть завтра. Адрес узнаете позднее.

4

Адрес я действительно узнал позднее. И весьма банальным образом.

Мне ничего не оставалось делать, как направиться в ту же гостиницу, в которой я провел последние два дня. Уже в ее дверях путь мне преградила пожилая женщина с циничным лицом, какие бывают у трамвайных кондукторов.

– Куда прешь? – грубо спросила она, удостоив меня презрительным взглядом. – Места, что ли, мало?

Не имея возможности пройти с ней одновременно, я был вынужден отступить и дать ей выйти первой.

– Мне кажется, для вас на вахте оставлено сообщение, – совершенно неожиданно бросила она мне вслед пренебрежительным голосом.

Удивившись про себя, я все-таки подошел к девочке на ресепшен, который тетка старомодно перекрестила на свой лад. Сообщение меня действительно дожидалось.

– А не вот эта ли «милая» тетечка, с которой я столкнулся на входе, оставила его? – выделив слово «милая», поинтересовался я у девочки.

В ответ она с пониманием утвердительно кивнула.

Я еще толком не отошел от встречи с Григорьевым, а тут еще что-то новое наваливается. Или не новое? На развернутом листке обнаружились напечатанный адрес и время.

– Во что же это я такое вляпался? – удрученно проговорил я себе под нос и, засунув бумажку в карман, снова направился к входу в гостиницу.

Сомневаться в том, что записка была адресована именно мне, не приходилось, поэтому на следующий день, ровно к назначенному времени, я прибыл на место. По указанному адресу возвышалась пятиэтажная автостоянка, поблекшая и неприглядная, по первому впечатлению, наверное, и вовсе заброшенная. Так как передвигаться мне теперь приходилось отнюдь не в комфорте собственной машины, а, как и всем простым смертным, пешком, то добрался я в значительной степени взмыленный и порядком разозленный.

Руководствоваться в дальнейшем маршруте было нечем, поэтому, немного осмотревшись, я просто взял и вошел в главные ворота, однако дальше въездной площадки идти не решился. Несмотря на впечатление запустения, которое создавалось снаружи, внутри имелись красноречивые свидетельства обратного: более половины мест, четко разграниченных не иначе, как свежей краской, были заняты машинами. Из одной и вышла та самая тетечка, которая оставила мне записку.

– Вы вовремя, Максим Сергеевич, – похвалила она. – Здравствуйте.

Сохраняя каменное выражение лица, я подошел к ней.

– Давайте немного прокатимся. – И она повелительно указала на машину.

Машина не подходила этой женщине так же сильно, как и она сама нелепо выглядела в роли заговорщицы. Ну, посудите сами, как слегка полноватая женщина лет шестидесяти, одетая в провинциально-цветастое одеяние, может сочетаться с наглухо тонированной и основательно заниженной черной «приорой»? Однако очевидный контраст ни в коей мере ее не смущал. Более того, она загрузилась в ярко-красное спортивное водительское сидение с завидной сноровкой, свидетельствующей о значительной практике в этом деле. Я пожал плечами и уселся на переднее пассажирское стандартное сидение. Кроме нас, в машине никого не оказалось.