Игорь Сотников - Люди слова

И, конечно, больше всех возмущённо взволновался находящийся здесь в статусе общественного деятеля, миллиардер Порос (никто из присутствующих здесь на заседании чиновников не удивлялся факту нахождения на этой закрытой встрече этого общественника, все прекрасно знали, кто он есть на самом деле) – он, как и все здесь присутствующие, считал, что прецедентное право, одно из краеугольных правил, на котором стоит и функционирует государство, и подвергать это правило осмыслению, пока что недопустимо (если ты конечно не миллиардер).

– Это немыслимо. – Не сдержался общественный деятель и по совместительству миллиардер Порос, и пробубнил себе в свои густейшие брови. С чем не мог не согласиться и сам докладчик, пан Паника, чьи руки так и тянулись к свой голове, чтобы сдержать нарастающую и сводящую скулы боль. «Это немыслимо!», – выкатив глаза из орбит, еле сдерживался пан Паника. Ну а такое выразительное поведение пана Паника, который как всем здесь, кажется, специально для эффектности оборвал свой доклад, наводит на свои далеко ведущие мысли. И теперь уже никто не сомневается в том, что этого диктатора с отоларингологической фамилией ожидает незавидная судьба.

И вот собравшийся с силами пан Паника, можно сказать, не подвёл и озвучил то, что все уже и так по его прискорбному лицу знали.

– Диктатор Заноса слишком дорого нам обходится. – Повторился пан Паника. – И как сальдо всему – он уже не тот сукин сын, который нам нужен. – Проговорил пан Паника и, не сдержавшись, одной рукой ухватил себя за челюсть, что знатоками и чтицами невербальных движений, которыми все присутствующие в кабинете были через одного, было прочитано, как смертный приговор через повешение, этому не оправдавшему возложенных на него надежд, что за сукиному сыну, диктатору Заносе. После чего собравшийся в этом своём узком кругу, выносящий судьбоносные решения кабинет решений, как записано в регламенте, приступает к прениям, а пан Паника, с трудом удерживаясь на ногах, только и может, что согласно кивать головой.

Ну а сами прения сегодня только для виду прения – а всё потому, что на этот раз кабинет принимающих решения людей единодушен (и даже не имеющая детей, посвятившая всю себя работе, а не как предполагали конгрессмены, из-за того, что была страшная, как смерть, само собой старая дева мисс Клэр, не пожелав усыновить диктатора, была согласна) в своём мнении насчёт этого, специально (многие даже сломали себе зубы, произнося её – и, наверное, сразу можно было догадаться, что от этого диктатора ничего путного не выйдет, раз он с первых своих шагов к власти, начал вставлять в разговор такие, и не выговоришь что за словосочетания) носящего труднопроизносимую отоларингологическую фамилию сукиного сына диктатора Заносы.

И только представители двух непримиримых и всегда между собой соперничающих, и концептуально придерживающихся разных подходов в решении поставленных перед ними задач, силовых блока, как всегда, разошлись в своём видении подобающего подхода в решении возникшего вопроса и в частности, самих деталях устранения диктатора Заносы от власти. Так один из силовых блоков придерживался концепции прямой силы, когда как его балансовый противник (в мире без внутреннего баланса никак), был несколько сдержан, предлагая действовать более скрытно и завуалировано – они называли это мягкой силой. И хотя цель у всех была одна, тем не менее, интересы этих двух главных (фигурально) силовых блоков, чья сила заключалась в той поддержке, которую им оказывали стоящие за каждым блоком политические партии, почему-то, не всегда совпадали, и именно это и вызывало их ожесточённые споры.

Так полное физическое отражение несомой его силовым ведомством концепции нанесения прямой силы с его превентивным ударом, при всех четыре звезды, а дома всё больше пять, генерал Браслав, играя под военным сюртуком огромными мышцами, выражал надежду на то, что в его оппоненте, наконец-то, взыграет здравомыслие и он, падла, рот закроет, и согласится с его предложением, с помощью его элитных морпехов закрыть навсегда рот диктатору Заносе.

– Не на того напал! – даже не думает и не собирается слушать этого, сила есть, ума не надо, придурка генерала, тоже генерал и тоже четыре звезды, орущий в ответ приверженец другой концепции с её мягкой силой, генерал Сканнет, который обладая немыслимой, на грани наглости энергетикой, компенсировал ею свой недостаток роста, веса, волос и ещё много чего, и при этом ни в чём не уступал Браславу.