Михаил Байков - Скульптор жизни

Вновь толпа зашумела.

– Слышу вы со мной не согласны, это ваше право, которое я не буду у вас отбирать. Но скажу, что гражданина Сикирова убили «братья по цеху», такие же оппозиционеры, чтобы вывести таких, как вы на улицу и дискредитировать действующую власть! – прокричал каждое слово прокурор. – А теперь задумайтесь. Задумайтесь, задумайтесь! Что вам плохого сделала власть? Вы голодаете? По вам не видно. Вам не на что одеваться? Тоже не видно! Не собираюсь заниматься философией, если вы не заплатили за билет на площадь, но позволю себе одну смелую мысль. Если человек счастлив, не обременён проблемами выживания, то он может и подумать о том, чему возмущаться… так, развлечения ради. Вы можете меня возненавидеть за такие слова, но это не совсем мои умозаключения. Резюмируя, вас просто обманули, вами воспользовались, создали вам проблемы, пустили пыль в глаза… Так решайте кто вы: стадо баранов, которое реагирует на любой фейк, или умные люди, понимающие, что для них хорошо. Задумайтесь…

Прокурор вышел из толпы. Вернулся в сторону чиновников. Они стояли удивлённо. Люди молчали. Через полчаса толпа начала потихоньку таять.

***

– Как тебе это удалось? – спросил ошеломлённый губернатор.

– Эмоции… Хотя я не сказал ничего в подтверждение своих мыслей… Так, голословные утверждения! Но, думаю, вашей карьере здесь, Игорь Сергеевич, пришёл конец, – сочувственно улыбнулся Михаил Александрович.

– К сожалению, ты прав… Ну, хоть расскажешь об убийствах. Пойдемте все в администрацию. Послушаем.

***

– Наверно вы все уже знаете алгоритм убийцы. Но суть в том, что три убийства прикрывали последнее. Убили нашего оппозиционера как раз для того, что я сегодня, думаю успешно, разрулил.

– Кто же был убийцей?

– Этого я не знаю, – робко ответил прокурор. – Понырев утверждает, что всех убивала странная фигура в белых одеждах.

– И личность мы не сможем установить?

– Думаю, нет, – сказал Михаил, умолчав о том, кого видел в сосновом бору. – Этот человек скрылся из нашей области. Он выполнял задание оппозиционного штаба, для, как я говорил, дискредитации выборов в областную думу. В какой–то степени у них это получилось. Нас всех снимут с должностей.

– Кроме вас, Михаил Александрович, – заметил Петр Дмитриевич.

– Вероятно, меня даже повысят, – улыбнулся прокурор. – Но дело не в этом. Наше следствие положит начало арестам в верхушке оппозиции. Они грандиозно себя подставили этим актом. Хотя, он мог бы увенчаться успехом, но только там, где нет такого как я, – гордо сказал прокурор.

– Да, конечно, – согласился Лев Антонович.

– Я прошу прощения, последнее время у меня не получалось выспаться, поэтому я вас оставлю до вечера. Тем более, нам всем придётся писать длинные отчёты, – говорил уже в дверях прокурор. – До встречи!

***

По пути домой ему пришло сообщение от Мари:

« Здравствуй, Михаил! Как я только что узнала, ты свёл на нет все мои достижения от пребывания в вашем городе… Что уж «достижения»! Ты сделал мои грехи напрасными!

Впрочем, я благодарна тебе и, скажу честно, не ожидала от тебя такого. Зря ты не назвал моё имя на площади, ведь сам сказал, что это псевдоним, тем более что всё моё пребывание в Лимске было таким же, как и пребывание Хлестакова в уездном городе (хотя ты, литературщик, можешь оспорить моё заявление). Спасибо тебе. Не ожидала от тебя должностного преступления. Надеюсь, ты не влюбился?

Строй карьеру, Михаил, я тебя не забуду, думаю так же, как и ты меня…

Может быть, встретимся ».

Часть вторая

Блеф

Глава I

Лето. Какое интересное слово. Сколько счастья для школьника кроется в нём. Сколько опасений кроется в нём для выпускника. Сколько неизвестности для студента. Сколько обычного для работающего человека. Сколько хлопот для чиновника.

Каждому хочется отдыхать… Закрыть глаза и, хотя бы недельку, плыть по воде, в лучах солнца, в волнах прохлады.

Но, увы, жизнь заставляет нас работать всегда, ибо неделя плавания по воде может унести нас в открытый океан, откуда нельзя более вернуться.

Да… Жизнь – тяжёлая вещь. И она сложна для всех: и для школьника, и для выпускника, и для студента, и для работяги, и даже для чиновника. Все они должны действовать, дабы не попасть в океан. Действовать по–разному, но с одной целью. Действовать – во благо своих личных интересов.

Даже чиновник, основной задачей которого является формирование условий для плавания работяг или контроля «стока» людей в океан, даже он подвластен течениям земных вод и гребёт от океана, «огребая» по головам других. Так и живём… А что удивительного? Всё по законам природы. Но может стоит начинать жить ради общества?