Анжела Марсонс - Притворись мертвым

Ким решила, что понимает. Но изменения в женщине были слишком невероятными для одного короткого разговора, и Ким никак не могла избавиться от мысли, что в жизни женщины должно было произойти еще что-то, чтобы она смогла избавиться от того кошмара, который ей пришлось испытать в детстве. Страх перед тем, что ее похитители вернутся, влиял на все ее жизненно важные решения. Он был так велик, что она даже решилась оставить родителей, которые ее любили. Нет, такие вещи невозможно забыть после одного короткого разговора. Но у Ким не было времени задуматься над этим. Может быть, тогда, когда убийца окажется за решеткой?..

– Сколько еще? – спросила Стоун, следя за лучом фонаря.

– Футов семьдесят или восемьдесят, и мы окажемся рядом с Джеком и Верой, – ответила Кэтрин.

Ким не могла понять, откуда она это знает.

В рации на поясе энтомолога раздался треск.

– Профессор и Брайант вызывают Стейси.

Обычно при использовании полицейской волны для позывных надо пользоваться фонетическим алфавитом [87] Стандартизованный для данной организации способ прочтения букв алфавита. Применяется при радиосвязи. Например, для английского языка: А – Альфа, В – Браво, С – Чарли и т. д. , но они все согласились, что для их целей будет достаточно имен собственных.

– Прием, – ответила Стейси.

– Мы на точке один. Все спокойно.

– Принято.

Они сделали еще несколько шагов и увидели знакомый дуб прямо перед собой. Луч фонаря осветил розы, лежащие у его корней. Казалось, что с того момента, как Ким впервые заметила эту учтивость могильщиков из «Вестерли», прошло уже несколько недель.

– Почти добрались, – заметила Кэтрин.

Опять раздались статические помехи в эфире.

– Джамиль и Доусон на точке два. Все спокойно. Конец связи.

Они услышали, как Стейси подтвердила прием, прежде чем рация вновь замолчала.

Неожиданно ушей Ким достиг какой-то посторонний звук. Она остановилась и коснулась рукой плеча Кэтрин.

Та тоже замерла.

Негромкий звук был хорошо слышен. Для Ким это был звук колес.

– Вы слышите? – прошептала она.

И скорее почувствовала, чем увидела, как Кэтрин рядом с ней кивнула.

Обе они стояли не шевелясь и вслушивались в темноту.

– Доносится вон оттуда, – сказала инспектор, указывая на грунтовую дорогу у подножия холма.

Она напрягла зрение и посмотрела в ту сторону, где, по ее мнению, проходила эта грунтовая дорога. Оттуда доносился звук медленно двигающихся колес.

Грунтовка шла под уклон. Это должен быть убийца.

Детектив поняла, что водитель выключил мотор и машина движется накатом.

Она сделала несколько шагов вперед, уверенная, что ее скрывает темнота, и сказала:

– Посмотрите. Посмотрите вон туда. – На расстоянии трехсот футов был ясно различим приглушенный свет фар, который медленно двигался в их сторону.

Ким почувствовала одновременно и волнение, и облегчение. В основном облегчение. Она все поняла правильно. У Трейси есть шанс.

– Скорее, Кэтрин. Сообщайте. Пусть остальные знают, что мы его видим.

Кэтрин сняла рацию с пояса и заговорила.

– Кэтрин вызывает Стейси. Мы на точке три… – Тут она поверх фонаря посмотрела на Ким, – …и здесь все спокойно.

– Какого черта ты несешь? – крикнула Стоун, пытаясь схватить рацию.

Понимание пришло к ней слишком поздно, как раз в ту секунду, когда первая капля дождя упала ей на руку.

На какое-то мгновение она забыла обо всем вокруг. О своих коллегах, об операции, даже о жертвах – ее мозг судорожно тасовал известные ей отрывочные факты.

– Боже, так вас двое… Именно поэтому он привозит их сюда. Ты помогаешь ему избавляться от тел. Но почему…

Ким замолчала – и еще несколько фрагментов встали на свои места. Ее мозг выстраивал их по порядку, и у нее перед глазами возникала стройная картина. Как же она могла не заметить связи между этими двумя?

– Вы же встретились с Грэмом в Бромли, правильно? – спросила Ким, мысленно складывая два и два. Они должны были быть там в одно время, а Ким прекрасно знала, как ущербные души могут находить друг друга.

Еще две капли дождя упали ей на руки, а вдали раздался удар грома.

– Верно, и я никогда этого не забуду. Эти идиотские групповые обсуждения, на которых мы должны были говорить о своих чувствах и таким образом лечиться… Неужели постоянные мысли о собственном страхе могли помочь нам избавиться от него? Опять сделать нас полноценными людьми? – резко прозвучали в темноте слова Кэтрин.