Томас Гиффорд - Змеиное гнездо

«Этим утром нам предстоит либо забыть о чести, либо овладеть крепостью… И, зная, что это отчаянное предприятие, на которое решатся только отважнейшие из людей, я никого не принуждаю идти против воли. Добровольцы – мушкеты к бою».

И когда взошло, наконец, солнце, Эван Аллен и его парни были хозяевами форта, и в своем дневнике он записал, что они пустили по кругу полную чашу – думаю, их всех мучила жажда – и выпили за успех Конгресса и за свободу Америки.

– Передайте-ка сюда полную чашу, – бросил Билл Стейнберг, продюсер «Вечерних новостей» Филлипа Кармайкла на Си-би-эс, одному из своих обозревателей. Они сидели в студии на Западной Пятьдесят седьмой улице Нью-Йорка. Стейнберг был хорош собой и полагал, что из него получился бы отличный президент. Честолюбие никому еще не мешало.

Президент улыбнулся собравшимся. Он, в прошлом футболист, и сам был красивым мужчиной. Квотербек в команде школы «Нотр-Дам». Он умел воодушевлять народ.

– Сегодня я воззвал к имени Эвана Аллена и вспомнил сражение при Тикондероге по веской причине. Сегодня я выступаю здесь перед вами, друзья мои, с известием, что на нас движется армия. Под покровом тумана. Только на сей раз армия эта скрывается в наших же рядах – и тем более смертоносна. На сей раз это тайная армия, сила нашего же тайного правительства… в котором собрались те, кто хотел бы заставить нас отступить от цели, забыв, что мы – величайшее, самое свободное и открытое общество в мире.

По рядам прошел легкий шорох – намек на беспокойство. Уолтер Петерсон в старой комнате прессы проглотил густое облако сигарного дыма и закашлялся.

– Что за чертовщина? Что он несет? Мне и впрямь придется переписывать передовицу… нутром чую.

– И я хочу заверить всех вас, – продолжал президент, – что вторая американская революция уже на подходе…

И ничто, в том числе и это тайное правительство, не устоит перед нашей решимостью спасти нацию. Я хочу напомнить вам, что Эвану Аллену приходилось сражаться не только с «красными мундирами», но и с изменой. И сегодня я должен говорить с вами об измене – об измене и о том, к чему она ведет. Сегодня… очень важный вечер.

Я прошу вас выслушать очень внимательно, потому что ваша жизнь, и жизнь ваших детей, и их детей зависит от того, как вы отзоветесь на мои слова.

В последние недели мне благодаря усилиям преданных слуг общества, таких как генеральный прокурор, стало известно, что некоторые из наших разведывательных служб ведут, как бы я выразился, собственную политику – внешнюю и внутреннюю, – независимую от политики избранных вами лидеров. Эти службы, распоряжающиеся средствами, в которых они не подотчетны… действующие без консультации с исполнительными и законодательными ветвями власти… действующие уже много лет по собственной инициативе… создали новый и серьезнейший прорыв безопасности в нашем разведывательном сообществе… Этот прорыв и хищения предназначены влиять на политические решения как в отношении Мексики, нашего южного соседа, так и в других частях света.

Энсон Дамерон шепнул:

– Похоже на то, что он собирается разворошить здоровенную кучу того самого. Ему в жизнь не отчистить ботинки – с этими ребятами шутки плохи.

Бренда Холлидей пожала плечами.

– По мне – получится хороший сюжет. Царство террора в Лэнгли? А что, звучит!

– Из соображений безопасности Америки, – отчетливо произнес президент, – я сейчас не могу выразиться более конкретно.

Однако сегодня я хочу донести до вас следующую мысль: слишком долго наша жизнь – ваша, моя, жизнь каждого из нас – зависела от тайного правительства, которое вы не избирали, которое невидимо, неподотчетно никому из нас и которое до сего момента держало в кулаке эту великую нацию. Слишком многие из нас сражались, слишком многие гибли за это тайное правительство, даже не зная о его существовании.

Что ж, пришла пора перестать сражаться и умирать за тайное правительство.

В зале стояла тишина, прерываемая только нервным покашливанием да перешептыванием, журналисты бросали друг на друга короткие взгляды, делали удивленные лица, поднимали брови. Все это было для них новостью.

Пудж Бьюкенен из «Чикаго сан таймс» нацарапал в блокноте: «Тонкий лед!» Он передал блокнот Салли Ледбеттер из Пи-би-эс. Та кивнула и написала ниже: «И уже треснул».

– Я подразумеваю тайное правительство, – говорил президент, – состоящее из сил в рядах сообщества, собирающего разведданные, а также среди военных и крупных промышленников. И будьте уверены – это не метафора. Я говорю о настоящем, живом, функционирующем тайном правительстве… Вот почему вы не получили заранее копий этой части моего выступления, вот почему никто в моей администрации не был предупрежден о теме речи, вот почему нельзя было допустить ни малейшей утечки информации… Тайное правительство слышит мои слова – и погребальный звон по себе – в эту самую минуту.