Дэвид Балдаччи - Спасти Фейт

Сам Ли вёл вполне рутинный, даже монотонный образ жизни, и это его вполне устраивало. Вставал он рано, работал много, колотил по боксёрской груше, упражнял мышцы живота, поднимал штанги до полного изнеможения, до тех пор, пока тело, казалось, вот-вот запросит о пощаде. После этого Ли отправлялся на работу и порой настолько увлекался ею, что едва вспоминал об обеде. В «Макдоналдс» он обычно забегал по дороге домой, благо заведение располагалось рядом. Приходя домой, Ли пытался уснуть, но это удавалось ему плохо — полное забвение не наступало. Он поднимался с постели, ходил по квартире, смотрел в окно, думал о каких-то дурацких, ничего не значащих вещах. Этап жизни под названием «а что, если...» был закончен для него раз и навсегда.

Случались в жизни Ли и позитивные события. Брук Рейнольдс время от времени подкидывала работёнку, интересную и, как правило, прекрасно оплачиваемую. Дружа с несколькими отставными агентами ФБР, она предлагала Ли организовать частную компанию, нечто вроде охранного агентства, где большая часть акций принадлежала бы Ли. Но он отверг все кандидатуры и, поблагодарив Рейнольдс, объяснил, что привык работать один. Некомпанейский он человек, вот в чем проблема. И кабинетным начальником быть ему никогда не нравилось, и не ходит он на ленчи, где подают на стол серебряные приборы. Все эти аксессуары успешной жизни претили ему.

С Рене он виделся теперь часто, и отношения между отцом и дочерью становились все теплее и доверительнее. В первый месяц после тех памятных событий Ли почти не отходил от неё, желая убедиться, что с девочкой все в порядке и ни Торнхил, ни его люди не причинят ей вреда. После самоубийства Торнхила страхи понемногу отпустили Ли, но он всегда просил дочь проявлять осторожность. Рене собиралась приехать и пожить у него перед началом занятий. Может, следует написать Триш и Эдди, какую замечательную девочку они воспитали? Нет, наверное, не стоит.

Все прекрасно, напоминал себе Ли. Бизнес идёт хорошо, со здоровьем, слава Богу, полный порядок, дочь вернулась в его жизнь. И он верой и правдой служит своей стране. Дерьмо все это! Отчего же тогда он так несчастен? Ли знал ответ на этот вопрос, но изменить ничего не мог. Ну не подлость ли, эта история его жизни?.. И главное — уже ничего не поделаешь.

В боковом зеркальце блеснули огоньки фар. Ли начал разглядывать машину, подъехавшую сзади. Нет, это не коп, решивший полюбопытствовать, с какой стати он торчит здесь вот уже несколько часов. Ли нахмурился и осмотрел дом клиента. Может, похотливый интернетовский магнат заметил его и вызвал подкрепление, намереваясь преподать чрезмерно любопытному частному сыщику хороший урок? Ли надеялся, что это именно так. На сиденье рядом с ним лежал маленький ломик. У Ли руки чесались как следует подраться, врезать кому надо по полной программе — именно этого ему сейчас не хватало. Выпустит пар — забудет о депрессии. Хорошая драка взбодрит и поможет продержаться остаток ночи.

Ли удивился, увидев, что из машины вышел только один человек и направился к нему. Небольшого росточка, худенький, с головы до пят укутанный в накидку с капюшоном. Такой наряд не слишком соответствовал девяностоградусной жаре и почти стопроцентной влажности. Пальцы Ли сомкнулись на ломике. Фигура приблизилась к машине со стороны пассажирской дверцы, и он тут же запер её изнутри. В следующую секунду Ли задохнулся от изумления и безмолвно, как рыба, хватал ртом воздух.

Лицо, смотревшее на него сквозь стекло, было очень худым, бледным и страшно походило на Фейт Локхарт. Он отпер дверь, и она скользнула на сиденье.

Ли молча смотрел на неё, пока не обрёл дар речи.

— Господи!.. Неужели это ты?

Она улыбнулась и сразу перестала казаться такой бледной, измученной и истощённой. Скинула с плеч плащ с капюшоном. На Фейт была блузка с короткими рукавами и шорты цвета хаки. На ногах сандалии. Ноги тоже показались Ли слишком длинными и бледными. «Видно, виной всему долгие месяцы, проведённые ею в больнице», — подумал Ли. Волосы у Фейт отрасли и были теперь длиннее, чем в ту пору, когда он впервые увидел её. Естественный цвет шёл ей больше. Но все это было не важно. Ли принял бы её и лысой, как бильярдный шар.

— Это я, — тихо сказала Фейт. — По крайней мере то, что от меня осталось.

— Рейнольдс тоже где-то здесь?

— Да. Нервничает. Жалеет о том, что я втянула её в эту авантюру.

— Ты такая красивая, Фейт!

Она нерешительно улыбнулась: