Александр Маркьянов - Предчуствие беды

— Товарищ Амин? У меня здесь группа советских товарищей, они хотели бы продолжить начатый вчера разговор. Я прошу вас приехать ко мне. Нет, без охраны. Приезжайте без охраны. И как можно быстрее, товарищи ждут.

Так до конца и не известно — планировал ли Тараки то, что произошло потом. И точно так же неизвестно — планировал ли Амин то что произошло потом. Все участники этой истории не доживут до 1980 года — кто-то погибнет почти сразу, кто-то — под самый Новый год. Свидетелей не осталось, хотя слова Тараки "приезжайте без охраны" отчетливо слышали. Смысла в этом не было — Амин не решился бы арестовать Тараки в присутствии посла и Главного военного советника. Амин был умен и понимал, что арест в присутствии представителей Советского союза — это вызов всему советскому союзу, да и не допустят этого советские товарищи. Чтобы арестовать Тараки — придется применять оружие, в том числе и к советским — а это и для Афганистана и лично для Амина — подобно смерти. Нападение на посла и главного военного советника никогда не простят. Присутствие советских — гарантия и для Амина, но только когда он в кабинете, по дороге может случиться всякое. Так что же на самом деле произошло потом?

Тараки положил трубку

— Он приедет.

В этот момент в кабинете — по воспоминаниям он задержался! — находится один из адъютантов Тараки, старший лейтенант Касым. Его вызвал Тараки после того как положил трубку. Старший лейтенант Касым был начальником политотдела Баграмского гарнизона, Тараки взял его в Москву на подписание Договора о дружбе и сотрудничестве с СССР и с тех пор не отпускал от себя. В преданности Генсеку равных ему не было.

— Сейчас сюда приедет Амин. Он должен быть один, без охраны.

— Есть! — козырнув, Касым вышел.

В этот момент, в приемной находятся три главных лица той трагедии, которая разыграется через несколько минут. Главный референт, подполковник Сайед Дауд Тарун, давно работающий на Амина и двое адъютантов, старший лейтенант Касым и старший лейтенант Бабрак. Выходя из кабинета генсека, старший лейтенант Касым говорит:

— Сейчас сюда должен приехать Амин, один и без охраны. Бабрак, принеси чай товарищу Тараки и гостям.

Старший лейтенант Бабрак начинает расставлять чашки на подносе и наливать в них чай — горячий чай в приемной есть всегда. Подполковник Тарун с оружием — при нем всегда два пистолета, выходит из приемной.

Старший лейтенант Бабрак входит в кабинет генерального секретаря, моча ставит поднос, начинает обносить всех чаем — самого Тараки и советских. Все молчат — говорить особенно нечего, все слова должны быть сказаны при Амине. При этом советские понимают, что силовой ресурс сейчас у Амина у Тараки уже ничего нет. Здание совета министров совсем рядом ждать недолго. Обнеся всех чаем, старший лейтенант Бабрак выходит из кабинета.

В приемной Касым осматривает свой автомат.

Что происходило в этот момент в приемной — непонятно. По мнению Н.И. Иванова, автора книги "операцию Шторм начать раньше" происходит вот что:

В приемной Касым осматривал свой автомат.

— Ты что это? — удивился Бабрак.

— Проверь и свой, — вместо ответа посоветовал Касым. — Слышал про Ватанджара и других?

— Сегодня во всех газетах об этом.

— У товарища Тараки практически не осталось сторонников в Политбюро. Амин сделал все, чтобы отстранить его от власти, а затем и убрать.

— Но ты сказал, что Амин сейчас подъедет сюда.

— Да, сказал. И куда сразу делся наш главный адъютант?

— Тарун? — Бабрак оглядел комнату, хотя прекрасно помнил, как главный адъютант Тараки после сообщения Касыма вышел из приемной.

— Я ему не верю. Это человек Амина. Он пошел его встречать.

— Ну и что? Он и раньше это делал.

— Он пошел его встречать со своим автоматом. А товарищ Тараки приказал Амину приезжать без охраны.

— Ты думаешь…

— Я ничего не думаю. Но если он не выполнит приказ учителя, я уложу всех этих предателей на пороге. И пусть меня судят потом за то, что я раз и навсегда покончил с теми, кто мешает товарищу Тараки и революции. Ты со мной?

— Да.

Но так ли это или нет — мы не знаем, это всего лишь авторская версия, в приемной никого нет кроме Касыма и Бабрака, только они одни. И говорят ли они что-нибудь друг другу или не говорят — этого мы не знаем. С равной долей вероятности они могли просто молча взяться за автоматы. Как бы то ни было — берется за автомат и Бабрак и они вдвоем с автоматами идут к лестнице…